ГенАцид :: Бенигсен Всеволод
Страница: 20 из 22 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕЗадумчив взгляд мой одинокий, 14.09.10 - 18:29 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Светлана Юрьевна обернулась в зал, но, не найдя там сочувствия, а только напряженные лица односельчан, вздохнула и поставила крестик. — Вот молодец, Светлана Юрьевна, — похвалил ее Черепицы. — Теперь ты, Сериков. По примеру матери. Тот неохотно встал и поднялся на сцену. Пахомов выдал ему две книги в потрепанных обложках со словами: «Читай, учи, просвещайся. Здесь распишись». — А почему две? — удивился Сериков. — Потому что две, — невозмутимо ответил Антон. — В каждой по тексту. Серега зашевелил губами, читая название первой книги. Затем открыл заложенную обрывком газеты страницу и снова зашевелил губами. В зале снова воцарилась гробовая тишина. — Ну что такое, Сериков? — занервничал Черепицын. — Не, а можно мне другую? — Какую это другую? — передразнил его сержант. — Эта тебе чем не угодила? — Да я не понимаю, что здесь написано, — обращаясь почему-то к залу, сказал Сериков. — Текст какой-то заумный, я половины слов не знаю. — А ты что думал, тебе сборник анекдотов дадут? — сыронизировал Черепицын. — Ну почему анекдотов? Просто… чего-нибудь полегче. Дали же вторым… — Сериков глянул на обложку второй книги, — Чехова. — Это ж литературное на-сле-ди-е! А наследие легким не бывает. Я правильно говорю? — Повернулся за поддержкой к Пахомову сержант. Но Антон только предательски пожал плечами, мол, всякое бывает. Тогда за Черепицына вступился майор. — Кто там у тебя? — Ба-ра-тын-ский, — по слогам прочитал Сериков. — Ну и? — Ев-ге-ний. — И что? — Аб-ра-мо-вич, — почему-то с ударением на «о» произнес отчество поэта Сериков. — Еврей, что ли? — Какой еще Абрамо?.. — Да отчество это, а не фамилия, — устало встрял в диалог Пахомов. — И никакой он не еврей. Хотя принципиально это ничего не меняет. — Ну вот, Сериков. Не еврей. Че ты нам мозги полируешь? — разозлился Черепицын. — Все равно не понимаю. — Что ты не понимаешь? — Ну вот. «Пироскаф» какой-то. — Ну и? — Да не… тут че-то такое… как-то странно писано, — продолжал капризничать Сериков. — Хитро больно. Да и потом… я это… стихи не люблю. И посмотрел в зал. Зал молчал, хотя по лицам было видно, что стихи не любит не он один. — Ишь ты! Стихи он не любит, — последовав примеру Серикова, обратился в зал Черепицын. — Не люблю, — окончательно заупрямился Сериков. Тут даже Пахомов вышел из себя. — А что ты любишь? Может, тебе трактат Ломоносова «О сохранении и размножении российского народа» дать? Сериков, хоть и не понял, что ему предлагает Пахомов, но ехидность в словах последнего уловил, а потому насупился и опустил голову. Зал с интересом наблюдал за перепалкой на сцене. Происходящее на ней напоминало какую-то провинциальную театральную постановку. В театре из большеущерцев никто не бывал, но по телевизору что-то видели и полагали, что разговоры на сцене ведутся именно через обращение в зал. Знающие упертый характер Серикова начали потихоньку делать ставки. Кто-то считал, что Сериков не уступит, кто-то, наоборот, считал, что «эти трое» его «сломают». Майор Бузунько понял, что если упустить момент, процесс может пойти в направлении крайне нежелательном, а то и вовсе зайти в тупик. Надо брать инициативу в свои руки. — Значит так, граждане и товарищи. Если тут какие непонятливые, то объясняю еще раз. Указ президента не обсуждается. Баратынский, хератынский — учи, и все. Я доступно мысль излагаю? Народ зашевелился, но возразить было нечего. — Ладно, Сериков, не выёживайся, — крикнул наконец кто-то из зала. — Бери, чего дают, потом, если че, обменяемся. — Никаких «обменяемся»! — хлопнул ладонью по столу Черепицын. Бузунько с Пахомовым вздрогнули. — Вам товарищ майор про указ президента, а вы тут базарную лавочку устроили? Я сегодня Поребрикову во-о-о-т такую книгу дал, — Черепицын ладонями рук изобразил немыслимо толстую книгу, — и он даже спорить не стал. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|