Гламорама   ::   Эллис Брет Истон

 — Я правильно тебя понял?

Я пристально смотрю на него, пока мы преодолеваем следующий пролет.

— Нет, ты не понял. Круто — это отстой. Отстой — это круто. Просто как дважды два, верно?

Джей Ди дважды моргает, трясясь от холода, и мы продолжаем наш спуск во тьму.

— Видишь ли, отстой — это круто, Джей Ди.

— Виктор, у меня сегодня нервы не в порядке, — отзывается он. — Может, не стоит грузить меня сегодня?

— Да тебе даже задумываться над этим не надо. Отстой — это круто. Круто — это отстой.

— Погоди, ладно. Круто — это отстой? Ну что, я усвоил хоть что-нибудь?

В самом низу так холодно, что свечи гаснут, когда мы проходим мимо, а телевизионные мониторы не показывают ничего, кроме войны микробов. Возле бара, расположенного у самого конца лестницы, стоит фокусник, похожий на Антонио Бандераса, внезапно помолодевшего, коротко подстригшегося и превратившегося в немца, и, сгорбившись, праздно тасует колоду карт, время от времени затягиваясь маленьким косячком и отхлебывая из стакана с диетической кока-колой. На нем рваные джинсы, короткая футболка — в общем, одет он преувеличенно небрежно, в явной попытке закосить под простого парня. Перед ним на стойке выстроились в ряд пустые фужеры для шампанского, отражающие те немногие лучи света, которые удостоили своим посещением подвал.

— Верно. Отстой — это круто.

— Но что же тогда на самом деле круто? — спрашивает Джей Ди, выдыхая клубы пара.

— Как что? Отстой, Джей Ди.

— То есть… круто больше не круто?

— В этом-то все и д-д-дело.

Здесь так холодно, что мои бицепсы сразу покрываются гусиной кожей.

— Но тогда что такое отстой ? Отстой — это всегда круто? Или существуют какие-нибудь тонкости?

— Если ты ждешь, что тебе кто-нибудь ответит на этот вопрос, то ты не на том свете родился, — буркаю я.

Фокусник приветствует нас жестом, отдаленно напоминающим «знак мира».

— Ты работал на вечеринке у Брэда Питта? — спрашиваю я.

Фокусник тут же подвергает исчезновению колоду карт, табурет, на котором он сидит, и большую бутылку «Absolut Currant», после чего восклицает «Абракадабра!».

— Ты работал на вечеринке у Брэда Питта? — вздыхаю я.

Джей Ди толкает меня локтем под бок и показывает куда-то вверх. Я смотрю и вижу жирную красную свастику, нарисованную на купольном потолке прямо над нами.

— А вот это, пожалуй, действительно лишнее.



32



Зигзагом сквозь заторы машин к банку Chemical мимо нового магазина Gap — пятница, но город выглядит как-то по-понедельничному: слегка нереально — над ним висит небо, позаимствованное где-то из октября 1973 года или около того. На часах 17:30, Манхэттен изо всех сил пытается оправдать свою репутацию Бойкого Места: отбойные молотки, автомобильные гудки, полицейские сирены, звон разбитого стекла, мусороуборочные машины, свистки, рокочущая партия баса из новой песни Айс Кьюба, — весь этот звуковой мусор волочится хвостом за мной, когда я подкатываю на своем мопеде «веспа» к банку и становлюсь в очередь к банкомату, состоящую в основном из лиц восточноазиатской национальности, которые бросают на меня косые взгляды, а одна пара даже начинает, сблизив головы, перешептываться.

— Чего это ты тут с мопедом? — спрашивает наконец какой-то хмырь.

— А ты чего это тут в штанах? Слушай, у мопеда нет карточки, ему не нужен кэш, так что отвянь.