Городской сумасшедший   ::   Полянкер Григорий Исаакович

Городская управа встретила его хорошо, дали ему квартиру из двух комнат, мебель, одежду и все, что нормальному человеку положено. Но разве он нормальный? Ровно три дня он прожил в новой квартире, а на четвертый встретил какую-то чету с двумя ребятишками. При немцах они прятались в лесах, уцелели чудом. И вы думаете, что они его родственники? Где там! Едва знаком был с ними. Так что этот сумасшедший делает? Он им отдает свою квартиру с мебелью, посудой, всеми тряпками и шмотками, а сам валяется где попало. Иногда у знакомых, а больше всего в клубе, за кулисами. Ляжет на голой скамье или вообще на полу, книгу в руки – а на все остальное ему наплевать! Боже, сколько крови он мне уже попортил! Всюду сует свой нос. Кого-то незаслуженно обидели – он тотчас же вступается за него. Стоит кому-нибудь в городе заболеть – он тут как тут! Бегает за врачами, приносит лекарства. Его это дело? Дважды в неделю появляется в доме престарелых. Тому надо письмо написать, этому сбегать что-то купить… Тот вообще болен, и наш сумасшедший сидит день и ночь у его постели, как нянька. Ну, я вас спрашиваю, зачем это все ему?

Пан директор перевел дыхание и сыпал дальше, не останавливаясь.

– Вот он идет по улице. Люди идут, и он идет. Ну, скажем, навстречу плетется с тяжелой кошелкой старушка. Люди себе идут, конечно, дальше своей дорогой. А он, Леон Каминский, как бы ни был занят, как бы ни спешил, подходит к старушке, берет у нее кошелку и тащит ее до старушкиного дома. И если его за это благодарят, еще сердится. А вы думаете, он может похвастать здоровьем? Где там! Сами понимаете, если человек побывал в гитлеровских лагерях, какого он может быть здоровья! Калека на всю жизнь. Инвалид. А между тем – всем приходит на помощь. Беда любого – его личная беда. И чем он может людям помогать, если, не успев получить своего жалованья, сразу его раздает, а сам перебивается с хлеба на квас. А при желании, будь он умным, бережливым, думая о себе, жил бы припеваючи! Так что же вы скажете – он нормальный? Сумасшедший! Городской сумасшедший! И вся недолга.

Вам кажется, что это пустой человек? Боже упаси! Просто чудак, не думает о своей жизни, о своем благополучии, даже о своем желудке, питается как попало!

Перед первой войной он окончил в Берлине университет. Стал доктором философии. Был отлично устроен. Так вот его заметил великий режиссер Рейнгардт, забрал к себе в студию, и что вам долго рассказывать – из философа сделал первоклассного актера. Он играл лучшие роли. Пользовался таким успехом у публики, что его даже на руках носили! Но вот пришел к власти этот паршивец Гитлер, и начались гонения коммунистов, евреев, демократов. Лучших людей Германии побросали в тюрьмы, лагеря смерти. И вот приходят знакомые к доктору Леону Каминскому и говорят, что он может избежать страшной участи, записавшись немцем, фольксдойчем, поляком, кем угодно, только не числиться евреем. Что же, вы думаете, этот философ им отвечает? Он им просто плюнул в глаза. Как же, говорит он, я могу изменить моему народу, моей матери? Человек, говорит, матерей себе не выбирает, как, впрочем, и родину. Изменить он им не может. Он ни за что этого не сделает!

Фашистские ироды вдоволь поиздевались над ним: избили до полусмерти. Бросили в тюрьму, затем в Дахау, избавились от нашего пана директора и от его утомительной разговорчивости. Слава аллаху, хоть теперь немного отдохнем от него, не будем выслушивать его бредней, не будем наблюдать, как он принимает у себя в кабинете людей.

Да, но что это? Кто-то протискивался сквозь толпу зрителей к нам. Отдышавшись, опустился на свободное место рядом с нами. Мы сделали вид, что не замечаем его.