И к волшебникам не ходите   ::   Ярмолинец Вадим

Вот, ( она подвинула их к Борису, -- теперь они снова ваши.

( Откуда у человека в 22 года, ( спросил отец Владимир растерянно, ( может взяться рак?

( Вы ( американцы даже не представляете, где мы живем, ( с горечью сказала гостья. ( Там у нас все отравлено. Вода, земля, воздух. Ах... ( она махнула рукой, словно объяснять нам это было бессмысленно, и поднялась. ( Ну вот, что еще сказать? На следующей неделе я уезжаю. Там с письмами я положила листик с адресом кладбища и как найти могилку. Я не уверена, что смогу бывать здесь часто. Знаете визы, да и денег на эти поездки нет. Может вы когда--никогда проведаете ее. Если не трудно, конечно...

Она подошла к Борису с явным намерением обнять его, но поскольку он стоял в полном оцепенении, она только взяла его за руку и пожала ее. Потом она пожала руку мне. Потом отцу Всеволоду. Попрощавшись, она пошла к выходу. Мы слышали, как она спускалась по лестнице и как хлопнула дверь.

Что сказать еще, Сергей? Эта "могилка" убила меня наповал. Говорить никто не мог. Нетвердой походкой Борис вышел из комнаты. Снова хлопнула дверь. Отец Владимир ушел к себе, и я услышал, как он тяжело опустился на колени перед иконами. Когда уже начало темнеть, мы с ним пошли искать Бориса и спустя часа полтора нашли его в Проспект--парке. Он лежал на куче прошлогодних листьев, разбросав руки и глядя в небо, на котором уже проступили звезды. Он, кажется, не слышал, как мы просили его идти домой и только когда мы стали поднимать его, он разрыдался, а мы -- следом за ним. Трое взрослых мужчин, мы сидели на земле в безлюдном ночном парке и рыдали, как дети. Отец Владимир, крестясь и вытирая рукавом плаща лицо, повторял: "Мы будем молиться за нее, Боря, мы будем молиться, Господь услышит..."

Неделю Борис был в настоящем трансе. Он перестал работать. Ему несколько раз звонили из галереи в Сохо, где должна была открыться его выставка, спрашивая, когда он привезет работы. Мы отвечали, что Борис болен и не может подойти к телефону. Это было чистой правдой, хотя, я уверен, на другом конце провода считали, что мы врем. Один раз отец Владимир чуть не силой отвез его в Троицкий храм в Астории, где отслужил панихиду по Кате.

Прошло еще несколько недель. Как--то я вернулся домой с твердым намерением попытаться уговорить его взяться за работу. Войдя в комнату я с удивлением обнаружил, что он сидел у стола с книгой. Он был настолько погружен в чтение, что не заметил, как я сел рядом. Он читал "Воссоединения" Муди, чему я поначалу был удивлен, но потом подумал, что, мол, какая разница что он читает, лишь бы это отвлекло его от мыслей о Кате. Я не представлял в тот момент насколько чтение настраивало его именно на эти мысли.

С той же простотой, с какой Катина мама сообщила нам о ее смерти, он сказал, что хочет снова встретиться с ней. Он говорил, что только эта встреча может вернуть его в прежнее состояние. Кто, если не я, мог лучше понять его чувство? Отец Владимир, знавший о книге Муди, конечно же, пытался отговорить его от этой затеи.

-- Я еще в прошлый раз отыскал в Ветхом Завете кое--что по этому поводу, -- говорил он, листая пожелтевшие страницы своей Библии. -- Левит, глава 19--я. Вот нашел, слушай.

Он поднял назидательно палец:

"Не обращайтесь к вызываниям мертвых, и к волшебникам не ходите, и не доводите себя до осквернения от них. Я Господь Бог ваш".

Отец Владимир перекрестился и, перелистнув страницу, продолжал:

"И если какая душа обратится к вызывающим мертвых и к волшебникам, чтобы блудно ходить вслед их: то Я обращу лице Мое на ту душу, и истреблю ее из народа ее".

Он закрыл Библию и осенил себя крестом. Мы некоторое время молчали.

( Боря, это самообман и больше ничего, ( наконец, сказал я. ( Вероятно, стремясь кого--то увидеть ты, сам того не сознавая, создаешь в зеркале образ этого человека.