Исход   ::   Юрис Леон

 — Мы как-нибудь справимся, Дов.

Дов встал на ноги.

— Обо мне не беспокойтесь, Китти. Я сам справлюсь. Карен не придется стыдиться меня.

— Об одном прошу, Дов, ради Бога, не становись прежним.

— Нет, — ответил он. — Я не раз думал об этом. Я не могу ненавидеть их — ведь Карен не питала к ним вражды. Она не знала ненависти. Она всегда говорила, что мы не достигнем своей цели, ненавидя.

В дверях появилась Сара.

— Нам всем очень тяжело, — сказала она, — но седер отложить нельзя.

Китти посмотрела на Дова, тот кивнул.

Они печально потянулись в столовую. У дверей Иордана подошла к Китти.

— Ари сидит один в сарае, — сказала она. — Вы не позовете его?

Китти вышла во двор. Во всех домах мошава горел свет, везде уже справляли седер. В эту минуту главы семей рассказывали своим близким древнюю историю Исхода, как ее рассказывали испокон веков и будут рассказывать всегда. Шел небольшой дождь, и Китти ускорила шаг, направляясь к мерцающему свету фонаря. Она вошла в сарай, оглянулась. Ари сидел на сене спиной к ней. Китти подошла к нему, дотронулась до плеча:

— Ари, сейчас начнется седер.

Он обернулся и поднял глаза. Китти отшатнулась, словно ее ударили. Никогда в жизни она не видела столько страдания на человеческом лице. В глазах Ари застыла смерть. Он посмотрел на нее невидящим взглядом, затем опустил голову на руки, и его плечи затряслись.

— Ари, пора… седер…

— Всю жизнь я смотрю, как убивают моих близких. Всех убивают… всех…

Он был полон отчаяния. Китти испуганно глядела на этого убитого горем, совершенно незнакомого ей человека.

— Я каждый раз умирал с ними. Я умирал сотни и тысячи раз. У меня пусто внутри. У меня ничего больше не осталось в жизни.

— Ари… Ари!

— Почему мы должны посылать детей в такие места? Эта чудная девочка, этот ангел… за что они ее убили?..

Ари с трудом поднялся на ноги. От его энергии, мощи и самообладания не осталось и следа. Перед ней стоял усталый, разбитый старик.

— Почему мы каждый день должны драться всего лишь за право жить?

Ари поднял искаженное от боли лицо и потряс кулаками над головой.

— Боже! Боже! Почему нас не оставляют в покое? Почему не дают нам жить?

Его мощные плечи поникли, голова опустилась на грудь… Китти вдруг поняла то, что раньше ускользало от нее.

— О, Ари, — прошептала она. — Что я наделала? Как же я не понимала? Ари, родной мой, как же ты настрадался. И я тебя мучила. Ради Бога, прости.

— Не знаю, что на меня нашло, — пробормотал Ари. — Пожалуйста, никому не рассказывайте.

— Идем. Нас там ждут, — сказала Китти.

— Китти!

Он медленно подошел к ней, опустился на колени, обнял ее и прижался головой.

Знаменитый воин Ари Бен Канаан плакал, и в его рыданиях изливалось бесконечное горе. Китти обняла его, гладила по голове, шептала ласковые слова.

— Не оставляй меня, — умолял Ари.

Как давно она мечтала услышать эти слова! Да, я останусь, подумала она. Я останусь с тобой сейчас, и не уйду, пока буду тебе нужна. Но даже сейчас, когда ты первый раз в жизни заплакал, ты стыдишься своих слез. Сегодня я тебе нужна, а завтра… завтра ты снова станешь прежним, непобедимым Ари Бен Канааном, снова заберешься в свою скорлупу, будешь опять презирать всякие чувства, и тогда я, может быть, уйду.

Она помогла ему подняться, вытерла его слезы, обняла за плечи.

— Все в порядке, Ари. Обопрись на меня.

Они медленно вышли и увидели в окно, как Сара зажигает свечи, произнося слова молитвы.

Он остановился, снял ее руку с плеча и выпрямился. Это снова был прежний Ари Бен Канаан. Как быстро, печально подумала Китти.

— Китти, я должен вам сказать, что я никогда не любил Дафну так, как люблю вас. Но вы знаете, что за жизнь вам предстоит со мной.

— Знаю, Ари.

— Я не похож на других.