Из Записок   ::   Нушич Бранислав

Я сделаю попытку воспользоваться последним средством, сяду за стол и напишу письмо начальнику полиции:

«Господин начальник, напрасно вы меня вызываете, я не соглашусь быть министром, назначьте меня опекуном расстроенного имения, объявите какому угодно государству, ради моего удовольствия, войну и назначьте меня лиферантом или… но, пожалуй, достаточно и того, на что я уже дал свое согласие. Но быть министром я не соглашусь. Пожалейте меня и поищите другого, который, может быть, изъявит желание!»

Пошлю я такое письмо, но и оно не поможет, и вот уже опять шлют ко мне жандарма за жандармом, повестку за повесткой, и, наконец, ничего не поделаешь, я пожму плечами и соглашусь.

Хорошо, допустим, я соглашусь, но на что, на какой портфель, бог мой! Если речь пойдет о «строительстве», как его называл покойный Джоша Милованович, [17] то ведь я не могу провести ни одной прямой линии, если же речь пойдет о портфеле министра «народного хозяйства», то на этом посту я, конечно, мог бы кое-что сделать, так как в течение целого года состоял подписчиком газеты «Тежак»; [18] правда, из-за финансовых затруднений эта газета не выплачивала гонорар, и целый год мы читали совершенно неотредактированные статьи только о картофеле, и поэтому из всего сельского хозяйства я имею представление только о картофеле.

Но, бог мой, зачем быть таким малодушным?! Ведь у нас полковники – министры юстиции, философы – министры полиции, таможенные чиновники – министры строительства. Разве тут нужны знания? Нет, для того чтобы быть министром, достаточно иметь свою программу.

Впрочем, черт его знает, какую бы я мог иметь программу. Все политические программы, как и надгробные речи, одинаковы и только в конце немножко отличаются друг от друга.

Итак, вот и моя программа.

Если бы меня назначили министром внутренних дел, я прежде всего многих чиновников изгнал бы со службы, а других переместил. Жандармов я бы переодел в стражников или стражников в униформу жандармов, это не меняет дела. Но только и тут я был бы очень практичен, то есть приказал бы изготовить для жандармов и форму и цивильную одежду. Как только оппозиция закричала бы: «Долой жандармов!» – я бы переодел их в цивильное платье и, таким образом, «ликвидировал жандармов», а если бы оппозиция подняла крик: «До каких пор эти неотесанные стражники своими дубинками будут угрожать нашей свободе!» и т. д., я сразу приказал бы выдать им форму, и, таким образом, все были бы довольны – и я и оппозиция.

В целях поддержания чистоты я бы издал специальный санитарный закон, который запрещал бы гражданам в черте города разводить грязь (кто хочет разводить грязь, пусть отправляется за городскую черту), а для поддержания порядка я бы издал закон, согласно которому в случае возникновения беспорядков арестовывались бы все начальники полицейских участков, их писаря и все жандармы, и, таким образом, беспорядок ликвидировался бы в самом начале.

Если бы меня назначили министром просвещения и культов, я бы прежде всего многих учителей изгнал со службы, а других переместил, создал бы многочисленные комиссии для обследования школ и состояния, например, дверей, окон и тому подобное, запретил бы учительницам выходить замуж, так как это плохо влияет на нравственность детей, запретил бы учителям заниматься политикой, так как это причиняет большие неприятности окружным начальникам полиции, запретил бы священникам выступать в роли учителей, так как это смешение веры и науки, а такое положение чревато последствиями.