Из ниоткуда в ничто   ::   Андерсон Шервуд

Она слышала слова, произносимые шедшим рядом с ней человеком, но ее мысли текли своим чередом, также порождая слова в ее мозгу. Напряжение, сковывавшее Розалинду, внезапно ослабело и сменилось ощущением свободы. С того самого мгновения, как три дня назад она сошла с поезда в Уиллоу-Спрингсе, она чувствовала какую-то стесненность. Теперь все исчезло. Она смотрела на Мелвила Стонера, который время от времени посматривал на нее. Что-то таилось в его глазах, какая-то усмешка, ироническая усмешка. Глаза у него были серого цвета, холодного серого цвета, как глаза птицы.

- Мне пришло в голову... я подумал... видите ли, вы не вышли замуж за те шесть лет, что протекли с вашего переезда в Чикаго. Было бы странно и немного забавно, если бы оказалось, что вы, подобно мне, не можете вступить в брак или с кем-нибудь сблизиться, - говорил он.

Он снова стал рассказывать о том, какую жизнь он ведет у себя в доме.

- Бывает, что я целыми днями сижу дома, даже в хорошую погоду, говорил он. - Вам это, конечно, случалось видеть. Иногда я забываю о еде. Весь день читаю книги, стараясь забыться, а потом наступает ночь, и я не могу спать. Если бы я умел писать книги, рисовать или сочинять музыку, если бы я хоть сколько-нибудь стремился выразить то, что происходит в моем сознании, тогда все было бы по-иному. Впрочем, я не стал бы описать, как другие, я не стал бы распространяться о том, что делают люди. Что они делают? Какое это может иметь значение? Да, они строят большие города, вроде того, в котором вы живете, и маленькие города, подобные Уиллоу-Спрингсу, они проложили этот железнодорожный путь, по которому мы идем. Они вступают в брак и растят детей, совершают убийства, крадут, делают добрые дела. Какое это имеет значение? Понимаете, вот мы идем здесь по солнцепеку. Через пять минут мы будем в городе, и вы пойдете к себе домой, а я к себе. Вы поужинаете с отцом и матерью. Затем ваш отец уйдет в город, а вы и ваша мать будете сидеть вдвоем на крыльце. Вы будете почти все время молчать. Мать скажет, что собирается варить варенье. Затем вернется отец, и вы все отправитесь спать. Ваш отец накачает ведро воды насосом у двери кухни. Он внесет ведро в дом и поставит на ящик у кухонной раковины. Немного воды выплеснется на пол кухни. Послышится мягкий звук...

- Ах!

Мелвил Стонер обернулся и бросил быстрый взгляд на Розалинду, которая немного побледнела. Ее мозг работал с безумной скоростью, как переставшая подчиняться машина. В Мелвиле Стонере была какая-то сила, пугавшая девушку. Перечислив несколько обыденных фактов, он тем самым неожиданно вторгся в ее святая святых. У нее было такое ощущение, словно он вошел в спальню в доме ее отца, где она лежит и думает. Право же, он очутился у нее в постели.

Стонер снова рассмеялся невеселым смехом.

- Вот что я вам скажу: у нас в Америке, и в маленьких и в больших городах, мы все знаем очень мало, - быстро заговорил он. - Мы все куда-то мчимся. Все охвачены жаждой деятельности. А я спокойно сижу и думаю. Если бы я хотел писать, у меня получилось бы. Я рассказал бы, о чем каждый думает. Люди удивились бы, немного испугались, а? Я рассказал бы вам, о чем вы только что думали, идя со мной по железнодорожным путям. Я рассказал бы вам, о чем думала в это время ваша мать и что ей хотелось бы вам сказать.

Лицо Розалинды побелело как мел, руки ее дрожали. Стонер и Розалинда свернули с полотна железной дороги и очутились на улицах Уиллоу-Спрингса. В Мелвиле Стонере произошла внезапная перемена. Теперь он казался просто сорокалетним мужчиной, несколько смущенным присутствием женщины моложе его, несколько растерянным.

- Теперь я пойду в гостиницу и должен вас покинуть,- сказал он. Он зашаркал ногами по тротуару.- Я собирался рассказать, почему вы застали меня уткнувшимся лицом в траву, - продолжал он, и в его голосе послышались новые ноты.