Я, мои друзья и героин   ::   Ф. Кристиане

Никому из нас не разрешалось приводить друзей домой. Да и какие тут гости, – детская была слишком мала для этого! Почти всем детям, как и нам, досталось по полкомнаты. Я часто сидела у окна, прижавшись лбом к стеклу, и вспоминала свою деревню. Там-то мы знали, что делать в дождь, и были хорошо подготовлены к непогоде. Мы притащили из лесу толстый дубовый кряж и в плохую погоду вырезали из него маленькие лодочки. И когда, наконец, разражалась буря, мы срывались с места, хватали наши дождевики и бежали к ручью, чтобы скорее испытать наши корабли.

Мы строили гавани и устраивали настоящие регаты.

Да, а тут… Болтаться под дождём между высотками – удовольствие сомнительное.

Но что-то же должно было нас развлечь! Что-нибудь запрещённое, желательно строго запрещённое. Ага, ну, например, гонки на лифтах!

Как и все наши игры, гонки на лифтах были достаточно жестоким развлечением.

Например, мы ловили какое-нибудь дитё помладше, засовывали его в лифт и нажимали на все кнопки; другие в это время держали второй лифт. Несчастный ребенок должен был вознестись в лифте к последнему этажу со всеми остановками.

Со мной тоже часто проделывали этот номер, и именно тогда, когда мне нужно было безо всяких опозданий явиться с Аяксом после прогулки к ужину. Они давили на все кнопки, и проходил битый час, прежде чем я оказывалась на своём одиннадцатом этаже. У собаки – у той просто сдавали нервы от такой езды!

Особым кайфом было запереть в лифте того, кто поднимался в туалет, – ну он мочился в конце концов в лифте, – или отнять у ребёнка поварешку. Все маленькие дети выходили на улицу только с поварёшкой. Потому что только с помощью большой деревянной поварёшки можно было дотянуться до кнопок лифта. Лифты были сконструированы так, что человек без поварёшки был вообще полностью выброшен из жизни! Если поварёшка терялась или её отнимали другие дети, то – делать нечего, приходилось тащиться на одиннадцатый этаж пешком. Потому что другие дети, конечно, даже захоти они помочь, одолжить свою поварёшку не могли, а взрослые думали, что ты только бесцельно проводишь время в лифте и, вероятно, хочешь сломать его в конце концов.

Лифты часто ломались, и нельзя сказать, что мы не были причастны к этому. Мы действительно эксплуатировали их нещадно в наших гонках на скорость. Лифты ходили и так достаточно быстро, но существовало несколько приёмов, которые позволяли гонщику выиграть ещё две секунды. Так, например, внешнюю дверь нужно было закрыть очень быстро, но при этом ещё и очень осторожно, потому что, если её захлопывали, от неё отваливался очередной кусок. Внутренняя дверь закрывалась автоматически, но если ей немного помочь руками то она закрывалась быстрее. Ну или ломалась… Да, в гонках на лифтах мне не было равных!

Наших тринадцати этажей нам скоро уже не хватало. Кроме того, управдом постоянно наступал нам на пятки, земля горела у нас под ногами с этими лифтами!

Проникать в подъезды других домов нам, детям, было строго-настрого запрещено, да у нас и ключей-то не было. Правда, во всех домах в Гропиусштадте была чёрная лестница, по которой обычно поднимали мебель. Вход под лестницу был закрыт решёткой, но я знала, как преодолеть это препятствие. Сначала аккуратно просовываешь голову, – это было сложно, – ну, а если влезла голова, то, значит, влезет и тело. Только настоящие жирдяи не пролезали. Так мы и открыли настоящий лифтовый рай, точнее я первой открыла. Дом в тридцать два этажа! Лифты – просто шик! Только там нам впервые открылось, на что способна современная подъёмная техника. Особенно охотно мы играли там в прыжки. Когда все пассажиры подпрыгивали во время подъема, лифт останавливался, и вопрос был только в том, откроется ли дверь.