Я хочу сейчас   ::   Эмис Кингсли

 – Болдок быстро пошел по улице. Ронни догнал его и пошел рядом.

– А что это значит?

– Я думаю, что она вам нужна. И вы ей, конечно. Она очень боится встретиться с вами после того, что вы сказали в той хижине. Я буквально снес ее вниз на руках. Ясно? И, как я понимаю, вы хотите жениться на ней?

– Да, да.

– Хорошо. Я ей сейчас скажу.

Болдок остановился у обочины, где стоял красный «мини-минор», приблизил лицо к стеклу, оно отодвинулось. Ронни увидел часть лица и руку Симон.

– Он не сердится! – крикнул Болдок, словно стоял далеко. – Он говорит, что не сердится и хочет жениться на тебе.

Дверь открылась, и Симон в белом макинтоше вышла и стала напротив Ронни. Вот это было реально! Они обнялись и стояли так, пока Болдок, держа саквояж в одной руке, не хлопнул Ронни по плечу другой.

– Пошли. Где эта забегаловка?

– Вон там. Так вы в конце концов позволяете мне взять ее?

– Я могу доверить ее вам. Простите за дело в хижине. Я был не прав, но тогда я еще думал, что вы устроили все ради денег, понимаете, и Студент для нее будет лучше. Наверно, я и тут ошибался. Потом я понаблюдал за ней и понял: она вас любит. Но от этого было только хуже. Студент бы никогда не разбил ее сердце. Сюда? Что будете пить? Предлагаю виски. Прогоняет холод.

В баре «Белого льва» лорд Болдок держался увереннее, чем обычно. Первым достиг стойки безо всякой форы. Хозяин, сегодня в желтых вельветовых штанах и куртке, сшитой, казалось, из полотенца, наклонился к нему с подчеркнутым уважением. Ронни и Симон уселись в нише, украшенной почтовыми рожками, за столик с очень неточной картой Европы под стеклом.

– Прости за то, что я сказала Биш, когда мы сбежали, и за глупости насчет твоей работы, – сказала Симон, не отпускавшая руку Ронни с тех пор, как они обнялись на улице.

– Все в порядке. Слушай, ради Бога, просвети меня немножко. Где мама?

– Покупает гардины с каким-то декоратором. Она думает, что я тоже в магазинах. Предполагается встретиться в час за ленчем. Осталось десять минут.

– Что имел в виду Чамми, говоря, что у меня опасно?

– Ну, будет опасно, как только мама поймет, что я не приду и что мои вещи исчезли.

– Еще есть время.

– Не обольщайся. У этой женщины шестое чувство.

– У этой женщины, а? Мы растем! Слушай, если хочешь снять плащ, отпусти меня на секунду. Я не сбегу.

Оказалось, что под плащом костюм от Шанель, белый, вязаный, с каймой кофейного цвета. Прежде чем сесть, Симон снова взяла его руку.

– Мы поженимся, да? – сказала она.

– Да. – Он потянулся через стол и поцеловал ее. Это, естественно, совпало с приходом лорда Болдока, который нес на жестяном подносе с карикатурной картой Англии напитки и псевдогрузинскую кружку с водой.

– Для этого будет уйма времени, – сказал он. – Мне надо быстро уходить, чтобы обеспечить у Чайта свое алиби. А вы, как только я уйду, смоетесь в вашу квартиру, Ронни, и соберете вещи. Затем оба – вон. Сгиньте! Получите разрешение на брак и подкупите чиновника, чтобы молчал. Пока не женитесь, старайтесь не появляться в своих обычных местах.

– Но что она может сделать? Симон не ребенок или что еще там!

– Если вам хочется ждать, убедиться в том, что она может сделать, я помешать вам не могу. Она может, мягко выражаясь, разозлиться. Не может? И не убеждайте себя, что вы сейчас не в Теннесси.

– Да, понимаю, – сказал угрожающе Ронни. – Малоизвестный, неотмененный закон тысяча пятьсот девятнадцатого года, запрещающий простолюдину жениться на дочери или падчерице пэра Королевства, если парень не снабдит королевский флот полностью снаряженным трехмачтовым кораблем. Вы правы. Браво.

– Желаю удачи. Собственно, вам, старина, уже здорово повезло. Вы сообразили только вчера, верно? Что вам нужно?

– Заявить?

– Извините, думал, что вы поняли.