Эпилогия   ::   Павлов Олег

Кроме того, Петров водил его за свой счет в рестораны. Было похоже, что Патрик, то есть иностранный босс, нужен был ему для престижа. А ходил он в рестораны, платил там за него, как за уроки, чтобы ощутить себя со вкусами и манерами англичанина. Именно так: он изучал Патрика, будто насекомое, чтобы приехать жить в тот мир готовым англичанином, таким же аккуратненьким насекомым. Если же и был у них общий бизнес, то вот такой: Патрик раз в полгода мотался на родину, где снимал для Тимура деньги с его счетов, что скапливались со всего мира в виде гонораров, укрываемых Тимуром от налогов... В общем, наши пути пересеклись, и я открыл для себя совсем неизвестную особь человека, тем же оказавшись интересным и для Петрова. А после, когда появился в моей жизни такой вот человек, появился в ней и компьютер. Был в моей жизни тот, кто дал первую сигарету и научил курить; кто налил первый стакан и научил пить - а вот человек, во всей своей красе, который дал поглядеть мне на компьютер и научил тому, чем сам был до мозга костей отравлен...

Купить компьютер просто - значило купить его за очень большие деньги. А за долларов триста - четыреста - там начинались сложности. Этой сложностью была жизнь. Имея двести - триста долларов в кармане и желая притом иметь компьютер, ты попадал в джунгли самодела и в непростую жизнь, которая от простой и легкомысленной отличалась, как супермаркет от одесского Привоза: там могли обмануть, могли украсть, могли б - за те двести триста долларов - даже убить. Многие исповедовали теорию "опрятной бедности", и частенько приходилось слышать: да, мы живем бедно, нам не хватает денег, зато у нас есть японский телевизор. Люди кинулись покупать японские телевизоры, копили по-муравьиному на него деньги, чтобы заставить себя уважать. В среде литературной нищета принимала опрятный вид, если на письменном столе у тебя всеми правдами и неправдами появлялся компьютер. Заработать денег литературной работой было нельзя - хоть умри. А вот именно что не заработать, получить их дуриком - пожалуйста. Японская телекомпания снимала дежурный эпос о России, одна из серий в котором была посвящена литературе. На то время в ней моложе меня никого не было, а им был нужен для съемок самый молодой, к тому же работал я к тому времени в больнице чем-то средним между охранником и санитаром морга - японцы потоптались несколько дней у меня в квартире с камерами, попросили познакомить их с моей работой и почему-то еще с моей "русской бабушкой" и заплатили за беспокойство в десять раз больше, чем только что я получил за роман. Так я расплатился с долгами и еще остались деньги - могло их хватить на полгода спокойной жизни, однако суждено мне было иное.

В те дни я со злорадством взирал на пишущую машинку. Знал бы дедушка, что наследство его начало прирастать и дало плоды! Мысленно я все еще рассчитывался с ним за машинку, доживая до того дня, когда наконец смогу не чувствовать страха и вины. Компьютер - это было бы уже мое, мной заработанное, так что я уже сам мог оставить его в наследство. Тимур пообещал найти мне по объявлениям подходящий вариант - и вот раздался его звонок. По нашему договору я должен был заехать за ним на "Пражскую" на такси, а после покупки накормить его ужином и отвезти на такси же домой; а он давал мне на год гарантию, что компьютер не сломается, а если бы сломался, то он бы уже оплачивал ремонт. Мы поехали по объявлению.

Подходящий по цене компьютер торговал молодой мужской голос в Марьине. Не будь дурак, я взял с собой еще одного друга - в прошлом боксера. Со стороны мы были похожи на телохранителей Петрова - имели такой же сосредоточенный, настороженный вид. На квартире нас ждали тоже...