Кедря и Карась   ::   Лебедев Андрей

Нелепость военной формы на гражданском - это еще полбеды, самый смех, вся комичность ситуации в том, что этот ряженый военный вместо того, чтобы вести себя тихо и скромно, порою пытается изобразить из себя гвардейского удальца - поручика Ржевского, лихого командира и отчаянного повесу.

Вот идет он - герой срочной и действительной служб. Спина сутулая, брюхо (пять лет в пивном баре прошли не даром)- торчком впереди. В отличие от кадрового гуся, гусь-двухгодичник сразу оценивает достоинство повседневной формы "не для строя", то есть ботинок и брюк на выпуск.

Ему ведь бриджи в ателье не подгоняли, ему на складе пьяный прапорщик выдавал, ну и конечно размер попутал. Теперь в этих, с позволения сказать, галифе и без того толстый двухгодичный зад выглядит просто вызывающе омерзительным. Из-за жирной талии и толстого зада, "этого выскочку" часто со спины принимают теперь за крупное начальство, и если приходится обгонять, кадровые переходят на строевой шаг и козыряют, кося взгляд на незнакомого старшего офицера, однако, разглядев лейтенантские звезды, тут же плюются.

Итак, он начисто лишен выправки и одет как чучело, но это далеко не все пороки офицера-любителя. Послушали бы вы, как он командует своим бедным взводом, а то и того чище - ротой или батальоном, когда ему случается быть дежурным.

Наш плац слышал такие команды, от которых составители первых строевых уставов Советской армии генералы Тухачевский и Игнатьев со стоном переворачивались в гробах.

Доводилось мне видеть на плацу молодого командира в брюках навыпуск и в портупее. Для гражданского читателя поясню, что сие сочетание также возмутительно невыносимо, как появление где-нибудь в конторе столоначальника, одетого в пиджак поверх майки и трусов, при галстуке на голую шею, в кедах и жокейской шапочке.

Однако если одетый таким образом столоначальник вряд ли смог нормально руководить своим коллективом, так как его бы быстренько, как миленького свезли куда следует, одетый столь немыслимым для армии образом офицер-любитель запросто в течение двух часов проводил строевые занятия, то есть легко руководил процессом, в котором сам, как говорится, ни бельмеса. Вот чем отличается армия от гражданки. Представьте себе, что где-нибудь на заводе появится начальник цеха или там мастер, одетый в клоунские одежды и отдающий бессмысленные команды и идиотские распоряжения. Я думаю, что его быстро побьют и сдадут в санчасть. Однако в армии такого не происходит. А ведь именно такими клоунами выглядят двухгодичники первые два-три месяца своей службы.

Таким был и он, Валерий, Валерий Андрейчик - герой нашего повествования. 1.

Что считать первым днем службы? День, когда впервые облачился ты в офицерскую шинель и когда впервые какой-то солдатик с испугу откозырял твоим новеньким лейтенантским погонам, или тот день, когда ты выставил шесть бутылок водки своим соседям по "благоустроенному офицерскому общежитию" и напился с ними до пьяна, совершая ритуал прописки и вступления в службу?

Нет, если по порядку, то началом службы следует считать тот момент, когда тебе, еще патлатому гражданскому шпаку с сутулой спиной и шаркающей походкой, добродушный майор из 306-й комнаты родного военкомата выдал бумагу, из которой следовало, что лейтенанту Андрейчику В.В. предписывается прибыть (позднее лейтенант узнает, что ударение в слове прибыть надо делать на первом слоге) в город Красноуральск для прохождения службы. Еще в этой бумаге, отпечатанной на бланке родного военкомата, были фиолетовая крупная печать, пятизначный номер войсковой части, где ожидала новоиспеченного лейтенанта волнующая неизвестность, еще шесть цифр, категорически означавших надлежащий срок прибытия туда...