Китайский проезд   ::   Тополь Эдуард

Но, конечно, все это возможно только в том случае, если ваш гениальный механик поедет в Москву и поставит там это дело на ноги.

Винсент, похоже, не верил и своему здоровому уху. Еще бы! Ему предлагали совершенно легальный бизнес на территории почти в два раза большей, чем все Соединенные Штаты Америки! И это сейчас, когда он на крючке у колумбийской мафии, которой он проиграл весь этот бизнес всего за полтора миллиона долларов!

— Вы… вы серьезно? — спросил он, переводя глаза с очкарика на толстяка и обратно.

— Well, — сказал тот, — если пятьсот московских банкиров, способных хоть сегодня заплатить за машину по сто пятьдесят гран, для вас несерьезный рынок, то…

Робин встревоженно следил за этим разговором. Не может быть, чтобы Винсент и эти наглые русские одним капризным движением пальца решали его судьбу! Он, он должен ехать в Россию? Да они с ума сошли!

— Уу! — сипло промычал он, обращаясь к Винсенту.

Но Винсент уже схватил жар-птицу за хвост — обсуждал с русскими сумму их депозита в лондонскую адвокатскую фирму «Ллойд» и подсчитывал на салфетке сроки возврата вложений.

— У-у-у! — снова просипел Робин.

Винсент с досадой поднял глаза.

Робин энергичными жестами и вращением головы показал, что он не поедет ни в какую Россию.

Русские с удивлением воззрились на него, потом — на Винсента.

— Понимаете… Он не говорит… — вынужденно объяснил русским Винсент, одновременно Пытаясь за их спинами жестами сказать Робину, чтобы он убрался ко всем чертям.

— Он псих? — нахмурился блондин.

— No! No! — поспешно сказал Винсент. — Он просто немой, вот и все. Но он все понимает. Иди к себе, Робин!

Однако, к его изумлению, Робин, знающий все оттенки голоса хозяина, на этот раз проигнорировал скрытый в голосе Винсента приказ. А, наоборот, еще упрямей заявил жестами, что не желает ехать в Россию.

— Я с ним потом поговорю, не беспокойтесь, — сказал русским Винсент, пытаясь увести их от Робина, но тут вмешался русский толстяк.

— Not worry, my friend! (He беспокойся, друг!) — сказал он Робину. — Ты будешь нашим партнером. На десяти процентах. Понимаешь? — и он нарисовал пальцем в воздухе: — 10 pro cent. Тебе. То you. О'кей?

Робин с недоверием посмотрел на Винсента.

— Иди! Иди к себе! Потом поговорим! — нетерпеливо сказал ему Винсент. И увел русских в дом обедать.



3



Десять процентов — это не мелочь и не шутки телевизионных комиков по поводу беременности Мадонны. Десять процентов от продажи пятисот бронированных «мерседесов» по сто пятьдесят гран за штуку — это…

Впрочем — нет, этого не будет, он не может ехать в Россию. Он не может ехать в эту fucking Россию ни за семьсот пятьдесят тысяч, ни за миллион, ни даже за десять миллионов!

Робин плюхнулся на свой топчан, застеленный паласом из деревянных шариков, которые шофера надевают на спинки сидений. Спать! Выключиться из этой ситуации, отрезать от себя этих чертовых русских…

Но тут скрипнула винтовая лестница и из люка в полу возник Винсент Феррано.

— О'кей, — сказал он тоном отца, пришедшего укротить капризного ребенка. — What's up? Почему ты не хочешь ехать в Россию?

Действительно, это выглядело капризом, ведь они с Винсентом обслуживали клиентов и не в таких дырах — Экваториальная и Южная Африка, филиппинские острова, Чили, Боливия, все арабские страны и эмираты. И всегда Робин легко и даже охотно отправлялся в дорогу, и там, в пекле арабских пустынь или африканских джунглей, ремонтировал свои «черепашки», устанавливал в них дополнительные пулеметы, лазерные прицелы для мини-ракет и сверхмощные кондиционеры для охлаждения салонов.