Китайский проезд   ::   Тополь Эдуард

 — И это пустяк для нее! — он повернулся к администраторше: — Мой отец работал неделю за десять долларов! И то была тяжелая работа! Так мы построили капитализм! А вы хотите получить его даром, за наш счет! — он хлопнул на стойку зеленую десятку.

Русская Дебби Мур бесстрастно смахнула деньги в ящик стола и отошла, а Винсент протянул Александре факс с русским текстом:

— Что там?

— Это факс из Петербурга, из морского порта, — сказала она. — Пришли контейнеры с вашим оборудованием.

— How much? — хмуро спросил Винсент.

— Таможенный сбор — шесть тысяч двести четыре доллара сорок два цента, — прочла Александра. — Хранение контейнеров — триста двадцать долларов в сутки.

— Угу… — мрачно, но уже закипая от ярости, произнес Винсент. — А как насчет «надо дать»?

Александра бессильно пожала плечами, Винсент повернулся к Робину.

— Это ловушка! — воскликнул он и пошел по гостиничному вестибюлю, возмущаясь: — Эта страна — одна большая ебаная ловушка! Западня! Вы не можете получить ничего без «надо дать»! Не так ли? — обратился он к группе британских старушек-туристок, которые испуганно поджали накрашенные губки.

Тут же от зеркальных дверей отеля к Винсенту решительно направились два двухметроворостых швейцара, а от стойки администратора подлетела «Дебби Мур» в строгом фирменном блейзере:

— Sir! Mister! Вы должны вести себя тихо! Это наше правило!

— Oh, sure! Конечно! Я должен быть ограблен, и я должен вести себя тихо! Я знаю это правило! Я сам вводил его в Калифорнии тридцать лет назад!… То есть я воевал с ним тогда…

Швейцары, больше похожие на бойцов отряда «Витязь», уже хотели взять Винсента под локти, но тут вмешалась Александра, сказала им что-то по-русски, и они отступили. Александра и Робин увели Винсента в лифт, Александра сказала:

— Ваша квартира завтра должна быть готова. Или вы всерьез собрались уезжать?

— Sure! — сказал Винсент, остывая. — Мы уедем и оставим тут пять контейнеров с оборудованием на полмиллиона! Где эти факинг Юри и Джордж? Они должны помогать нам решать эти ебаные русские проблемы!



13



В их двухэтажном особняке на Пречистенке все двери были распахнуты настежь, там тоже шел ремонт. Но ни одного рабочего не было ни при входе, ни на лестнице, ни в комнатах. Хотя всюду были малярные и плотницкие инструменты, заляпанные краской стремянки, небрежно застеленные газетами полы, мешки с цементом, банки с краской, сорванные со стен обои, отвинченные батареи парового отопления, водопроводные трубы и снятые с окон старые рамы и подоконники. Морозный ветер со снегом задувал в пустые оконные проемы и гулял по выстуженному зданию.

Поднявшись по широкой парадной лестнице на второй этаж и пройдя через анфиладу пустых комнатушек со сломанными стенными перегородками (раньше тут были кабинеты и классы политпросвещения), Винсент, Робин и Александра спустились по боковой лестнице в зал будущего цеха разборки и сборки автомашин (бывший актовый зал клуба), и только теперь уловили какие-то голоса, а потом и нашли трех рабочих в крохотном чулане-бытовке. Здесь, возле хлипкой пожарной двери на улицу, жарко пылала спираль самодельного электрообогревателя. Сидя на каких-то ящиках, русские — два пожилых сморчка с лицами спекшихся алкашей и молодой мордатый здоровяк — закусывали: несмотря на раннее утро, перед ними на табурете стояла початая бутылка водки «Ройял», два граненых стакана и алюминиевая армейская кружка, открытая консервная банка с итальянскими сардинами и буханка черного хлеба, нарезанная крупными ломтями.

— What is it? Что это? Русский обеденный перерыв? — спросил Винсент, посмотрев на часы. — И где остальные? Здесь двадцать человек должны работать постоянно.

Александра перевела рабочим, те ответили ей небрежно, через плечо. Она объяснила Винсенту:

— Они говорят, что у них деньги кончились.