Книжный червь :: Фишер Тибор
Страница: 5 из 11 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕя,всего лишь мотылёк маленький и не красивый 05.09.10 - 10:15 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Чем плохо?
Единственный мотив, в силу которого он уклонялся от предложения Эльзы, - ему просто не хотелось так жить; и еще он знал одно - стоит ему уступить, как этой уступкой он лишит ее возможности найти более приемлемый вариант счастья вдвоем. Было ли это благородством или просто осознанием того, что с ним ее жизнь превратится в пустоту? С периодичностью раз в несколько месяцев Эльза каким-нибудь беглым упоминанием нарушала обет молчания - и на свет всплывал ее очередной бесплодный роман, к этому времени уже изрядно подвыветрившийся. Всякий раз, когда Эльза уезжала на каникулы, потом, где-то на самом краю поля зрения начинал маячить силуэт очередного мужчины. В разговоре как бы случайно мелькало имя некого лесовода, с которым они познакомилась на пляже, какого-то торговца, встреченного во время круиза. Такое впечатление, что ее романы длились не дольше, чем было оплачено спальное место в очередном отеле. Что ж, эти уроды наказывали сами себя. Пусть в иных вещах Эльза перебарщивала, но она была умницей, работящей, тактичной, готовила пальчики оближешь... И при этом из ночи в ночь засыпала одна в двуспальной кровати, хотя единственное, чего ей хотелось: излить на мужчину потоки нежности... Он сроду не мог понять тех, кто думает, будто в непохожести на других есть особый смак. Тот, кому и вправду довелось оказаться отщепенцем, чувствует себя так же комфортно, как бродяга на улице в зимние холода. Он нырнул в Публичную библиотеку, нашел тихий уголок и выгрузил книги на стол. Справа: "Три недели в Сплинтаун", слева: "Если бы Богом был я". Другие читатели порой косились в его сторону, но воздерживались от комментариев. Пришло время погрузиться в рутину академической жизни. - Еще одна накатанная колея. Почему он не пристроился на работу в какой-нибудь университет? Возможно, все сводилось к одному: к этому не лежала душа. Но ему нравилось порой выйти из тени и вонзить отравленный кинжал в спину какому-нибудь профессору. Ему доставляла удовольствие сама мысль, что это не совсем честно с его стороны. Для затравки он упоминал о чем-нибудь вполне очевидном - они клевали, и распушив перья, тут же принимались пускать пыль в глаза. Тогда он мимоходом упоминал о каком-нибудь достаточно редком труде - ответом ему была удивленно приподнятая бровь. И тут уже можно было их добить, назвать какую-нибудь настоящую редкость, из тех, что существуют в одном-двух экземплярах. Это их по настоящему задевало. А главное - было легче легкого. Специалистов по девятнадцатому веку он приводил в замешательство ссылкой на какую-нибудь книгу, написанную веком раньше. Знатоков литературы восемнадцатого века он заманивал в семнадцатый век. Специалисты же по семнадцатому теряли почву под ногами, когда разговор заходил о шестнадцатом. Что может быть проще: отойти лет на лесять-пятнадцать назад от эпохи, которую они полагают своим ленным владением, - и вот они уже вышиблены из седла. Некоторые с облегчением улыбались и говорили, что это не их зона. Хотелось бы знать, как эти, с позволения сказать, специалисты надеются понять писателя, если не знают, что писали до него, какие книги читал он сам? А что читали те, кого читал он? Тех же, кто пытался укрыться в своей эпохе, он заманивал вглубь веков, где их ждала ковровая бомбардировка фактами - пусть не упиваются своей защищенностью. Вот почему он писал рецензии. Он отложил в сторону "Если бы Богом был я". 1884 год и идет в зачет. Читать все в хронологическом порядке не удавалось, и, как ни жаль, приходилось двигаться зигзагом. Эта Идея пришла ему в голову тринадцать лет назад, на третьем этаже Университетской библиотеки. Он читал послание внезапно скончавшегося Пия II: "Любой век - слеп, если пренебрегает литературой". |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|