Таллинские палачи - 2   ::   Шахов Андрей

Гена Сергеевич?

- Можно Машку за ляжку! - вспомнил Радченко идиотское армейское выражение. - А что мы сегодня курим?

- "Камель", - страдальчески поморщился Райсмик и протянул шефу желтоватую пачку.

- Опять забыл купить, - виновато повел плечом Радченко и ловко вытянул одну из сигарет. - Век не забуду.

Райсмик энергично кивнул - прощаю, мол; первый раз, что ли - закурил и уткнулся в бумаги.

А вот Радченко никак не мог сосредоточиться. Поэтому обрадовался, когда зазвонил телефон.

- Слушаю вас! - через секунду бодрость вновь исчезла с его лица. Секунду, - он протянул трубку напарнику. - Тебя. Жена.

- Йа-а, - ласково протянул Райсмик.

- Пойду, сигарет куплю, - сообщил Радченко уже не слышащему его напарнику и покинул кабинет.

Он шел по длинным коридорам, здоровался с проходящими мимо сотрудниками и думал о том, что худшая пора в жизни полиции, пожалуй, позади. В свое время, строго блюдя возрожденную конституцию тридцать восьмого года и национальные интересы (в довольно странной, надо сказать, интерпретации), руководство МВД начало пачками сокращать сотрудников Криминальной полиции, недостаточно хорошо владеющих эстонским языком, а то и просто неугодных. Среди них было немало замечательных специалистов. Набрав взамен черт знает кого чуть ли не с улицы, высокие чины стали изумляться: "А чего это раскрываемость резко упала?" Радченко такие вопросы бесили, но он терпеливо объяснял, что если не вернуть хотя бы часть потерянных профессионалов, то существование полиции можно будет оправдать лишь вялой борьбой с уличным хулиганством. Бандам плевать на требования к знанию госязыка и многих отчаявшихся от безнадеги вытуренных полицейских они с удовольствием возьмут к себе, и на чьей стороне окажется превосходящая сила, должно быть ясно и без особой подготовки. К счастью, думал так не один Радченко, но даже некоторые высокие чины в МВД, так что процесс бездумных перетрясок приостановили и даже вернули кое-кого из уволенных. Плюс к тому, в последнее время стали выявляться одаренные ребята и среди новичков.

По дороге к ларьку Радченко вдруг увидел застывший у перекрестка "Кадиллак" Дариева, легко узнаваемый по красно-синим молниям на бортах. Выйдя из тюрьмы, первым делом Хан вернул себе проданный во время следствия любимый лимузин. Деньги для этого, по слухам, лично вытряс из двух должников.

"Ну и совпадение! - подивился следователь. - К чему бы это?"

Загорелся зеленый свет светофора, и "Кадиллак" устремился в центр города.

Радченко подошел к ларьку, почему-то вспомнил, как на вопрос, от чего это Райсмик называет его не Геннадием, а Геной Сергеевичем, тот с улыбкой ответил: "Больно ты похож на знаменитого крокодила Гену - такой же добрый и зубастый!" Тут же вспомнилось и про сигаретный долг. "Хохол я или не хохол?" - подумал Радченко и попросил у продавщицы пачку "Примы". Собираясь уходить, вспомнил, что он еще и отец тринадцатилетней дочери и купил два "Киндер сюрприза".

* * *

Обычно Стасис уходил из порта через центральную проходную на Уус-Садама. Но в тот день он должен был встретить Ингу, решившую вдруг прибыть из Питера в Таллин не на поезде или автобусе, а на лайнере "Екатерина". Поэтому где-то в половине пятого он миновал мостик через канал и, обогнув огороженную стальной сеткой автостоянку, вышел на площадь перед пассажирским портом.

Старенький "Опель-Кадет" Игорька уже стоял напротив зала ожидания. Сам Игорь и Олег, слегка утомленные солнцем, лениво свисали по правому борту машины.

- Здорово!

Друзья обменялись крепкими рукопожатиями. Стасис и Игорь закурили. Олег досадливо отвернулся - несколько недель назад жена отучила-таки его от этой пагубной привычки.

Некогда шалопай и отпетый бабник, с год назад Олег стал примерным семьянином.