Танго втроем   ::   Соболев Сергей

Аннотация: Он — человек, мечтающий кануть в неизвестность. Личность, к котором проявляют живой интерес спецслужбы ряда стран. Элитный боевик по прозвищу Кондор, с целью ликвидации которого, или, наоборот во имя его спасения, в недрах секретных учреждений спешно формируются спецгруппы и оперативные подразделения. Она — молодая красивая женщина, талантливый художник, искусствовед. Дочь видного исследователя зловещих тайн нацистской Германии, тайная любовь баснословно богатого дельца. Жизнь, кажется, сулит ей блестящие перспективы. Танго втроем — захватывающее дух зрелище, опасное и непредсказуемое, когда двое партнеров вынуждены считаться с коллективным «третьим», чье обличье каждый раз прячется от них под уродливой маской смерти…

---------------------------------------------

Сергей СОБОЛЕВ

ТАНГО ВТРОЕМ

Часть 1

ЧЕЛОВЕК ДОЖДЯ

Глава 1



В звукоизолированном помещении, оборудованном в подвале псевдоготического особняка по улице Вагнера, в его потаенной части, дело катилось к фатальной развязке.

Требовалось уточнить некоторые детали и подробности, упущенные из виду «дознавателями» в ходе предыдущих допросов. Проблема заключалась лишь в одном: человек, служивший против собственной воли источником информации, на эту пору был скорее мертв, нежели жив.

Помещение медблока, сравнительно небольшое по площади, залито холодным светом люминесцентных ламп. Вдоль облицованных светлым пластиком стен компактно расставлено современное оборудование, наделенное универсальными свойствами: оно может применяться как для собственно медицинских целей, так и для других, менее гуманных и не столь благородных занятий.

На узкой кушетке поверх прорезиненной простыни, испятнанной бурыми разводами и вдобавок прожженной в нескольких местах, лежал обнаженный мужчина. Поверх грудной клетки и на уровне голеней узник зафиксирован прочными ремнями, хотя вряд ли уже способен оказать активное сопротивление. Лицо, напоминающее заветрившийся кусок мяса, запрокинуто к потолку, из разбитых губ, спаянных по углам коростой из спекшейся крови, время от времени вырывается наружу тяжелое надсадное дыхание.

Последние часы его недолгой тридцатидвухлетней жизни переполнены нечеловеческой мукой. Он уже не единожды пересекал невидимую черту, шел, вернее, парил навстречу удивительным столпам света, окрашенным в мягкие небесные и золотистые цвета, но каждый раз его удерживали от бегства, грубо и бесцеремонно вбивая готовую отлететь душу обратно в истерзанную плоть…

«Эскулап», одетый в темно-синий комбинезон, привычно натянул на руки тонкие хирургические перчатки, сверился с показаниями следящей аппаратуры. Вскрыв очередную упаковку, он перекачал препарат из ампулы в шприц. За приготовлениями наблюдали двое: двухметровый верзила блондинистой наружности, застывший у изголовья кушетки, и мужчина лет сорока пяти, среднего роста и такой же комплекции, с совершенно бесстрастным лицом, начисто лишенным каких-либо характерных черт. Малозаметный такой с виду человек, адресуясь к которому, впрочем, окружающие предпочитают уважительно прибавлять «доктор», хотя к медицине тот в отличие от «эскулапа» не имел даже косвенного отношения.

* * *



Отлепившись от стены, он уселся на единственный в помещении стул. На глянцевой поверхности стола, к которому он сидел вполоборота, были разложены отдельными стопками фотоснимки, на которых «клиент» был запечатлен на фоне сослуживцев и в обществе других любопытных личностей, документы, включая гражданский паспорт, водительские права и служебное удостоверение, а также листы с загодя заготовленным вопросником.