Кошка на раскаленной крыше   ::   Вильямс Теннесси

Ты был потрясающим любовником, Брик, потрясающим. Я думаю, потому что сам был всегда равнодушен к постели. Разве я не права? Все было естественно. Просто, само собой. И, так ни странно, такое безразличие украшало тебя. И знаешь, если б я поняла, что мы никогда, никогда больше не будем вместе, я бы бросилась в кухню, схватила бы самый длинный и острый нож и проткнула себе сердце. Клянусь тебе! Только у меня никогда не будет очарования побежденных, никогда! Хотя сдаваться я не собираюсь, но и победы боюсь! (С лужайки вновь доноситься стук крокетных молотков.) Это будет победа драной кошки на раскаленной крыше. Ее задача - как можно дольше продержаться там, насколько хватит сил... А там все играют в крокет! (Игра в крокет набирает темп.) Сегодня поздно вечером я снова скажу тебе, что люблю, и, наверное, ты будешь настолько пьян, что, может быть, и поверишь мне. А там все играют в крокет... И Большой Па умирает от рака... О чем ты думал, когда я поймала на себе твой взгляд? Ты думал о Скиппере? (Брик берет костыль, встает.) Ах, прости, прости. Но игра в молчание когда-то подходит к концу. (Брик подходит к бару, быстро выпивает порцию виски и растирает голову полотенцем.) Она не может длиться вечно... Если что-то грызет твою память и рвет воображение, молчание не поможет. Нельзя запереть горящий дом на ключ в надежде забыть о пожаре. Сам по себе пожар не утихнет. Если о чем-то долго молчишь, оно растет, растет в тишине, как опухоль... Пора одеваться, Брик.

Брик (роняет костыль): Я уронил костыль. (Он уже не вытирает голову, но еще стоит у полотенцесушителя в белом махровом халате.)

Маргарет: Обопрись на меня.

Брик: Не хочу. Дай мне костыль.

Маргарет: Обопрись на мое плечо.

Брик (неожиданно вырываясь): Не хочу я опираться на твое плечо, дай мне костыль! Ты дашь мне костыль, или мне на четвереньках ползти...

Маргарет: Вот он, вот, возьми! (Резко протягивает ему костыль, почти толкая его.)

Брик: Спасибо...

Маргарет: Не стоит кричать друг на друга. В этом доме стены имеют уши... (Брик, хромая, идет к бару.) Давно ты так не кричал на меня, Брик... Что-то в тебе надломилось... Это хороший знак. У игрока обороны сдают нервы.

Брик (оборачивается и безучастно улыбается ей со стаканом в руке): А его все нет, Мегги.

Маргарет: Кого?

Брик: Щелчка, который я слышу, когда нагружаюсь до нормы. А после полный покой... Ты не сделаешь мне одолжение?

Маргарет: Может быть: Какое?

Брик: Просто говори потише.

Маргарет (хриплым шепотом): Я сделаю тебе такое одолжение, могу и совсем замолчать, если ты тоже сделаешь мне одолжение и забудешь о выпивке, до конца сегодняшнего торжества.

Брик: Какого торжества?

Маргарет: Дня рождения Большого Папы.

Брик: А сегодня день его рождения?

Маргарет: Ты прекрасно знаешь!

Брик: Но я совершенно забыл.

Маргарет: Так я тебе напоминаю...

Они оба ведут себя, как пара мальчишек после ожесточенной драки: тяжело дышат и подозрительно поглядывают друг на друга издалека.

Брик: Твоя взяла, Мегги.

Маргарет: Черкни только пару слов на этой открытке.

Брик: Сама напиши.

Маргарет: Это твой подарок и рука должна быть твоей. Свой я ему уже отдала.

Напряженность между ними вновь возрастает, голоса вновь становятся пронзительными.

Брик: Я не покупал ему подарка.

Маргарет: Я купила за тебя.

Брик: Ты покупала, ты и пиши.

Маргарет: А он пусть поймет, что ты просто забыл о его дне рождения?

Брик: А я и забыл.

Маргарет: Так нечего об этом трезвонить.

Брик: Не хочу его обманывать.

Маргарет: Напиши: "С любовью, Брик" - вот и все: ведь надо.

Брик: Раз не хочу - значит, не надо. Ты все время забываешь про условия, на которых я остался с тобой.