Котенок и звезды   ::   Льюис Синклер

Но в Верноне незадолго перед тем появились два крайне любознательных и крайне учтивых джентльмена, которые были на самом деле тайными агентами финансово-кредитного информационного бюро «Титаник». И этим двум господам стало известно о Мак-Ги решительно все, начиная с того, сколько рюмок он выпивает в клубе за день, и кончая тем, как велик его банковский счет и с каким выражением на лице он выслушивает анекдоты основных перевозчиков по Малой Среднезападной железной дороге.

Боссы «Южной Цитрусовой» были убеждены, что нашли того, кто им нужен. Мак-Ги предполагалось направить на работу в Буэнос-Айрес, но только для испытания. И если окажется, что они в нем не обманулись, его через три месяца должны были вернуть в Нью-Йорк уже в должности вице-президента на жалованье, почти в четыре раза превосходящем то, что он получал в Верноне. В этой крайности они проявляли щедрость отчаяния.

Встреча с Мак-Ги должна была состояться у президента в больнице в 4:30; поезд прибыл в Нью-Йорк в три часа пятнадцать минут.

Мак-Ги поехал в гостиницу и сидел там, съежившийся, перепуганный, разглядывая себя в зеркале на туалетном столе. Ему казалось, что с каждой минутой он все заметнее превращается в грубого, угловатого, неотесанного простофилю.

Он позвонил в больницу; его соединили с президентом:

– Э… это Мак-Ги говорит. Я сейчас приеду, – пролепетал он.

– Гм! Жидковат он как-то в разговоре. Не слышно особой уверенности в себе, – недовольно сообщил президент своему старому другу, председателю правления. – Подымите меня повыше на подушках, Билли. Его надо как следует прощупать. Здесь шутить не приходится.

Нота сомнения в голосе президента, как микроб, немедленно заразила председателя.

– Какая досада! Эти люди из «Титаника» утверждали, что он просто находка. Но, конечно… если…

К тому моменту, когда Палмер Мак-Ги предстал перед лицом президента, первого вице-президента и комитета в составе четырех директоров, трое из шести присутствующих уже перешли от нетерпеливого радушия к каменному недоверию. Он почувствовал это недоверие. Но про себя рассудил так:

«Они думают, что раз у меня такая стрижка, значит, я полный болван. Думают, что я всегда так стригусь. Но объяснить им я не могу. Я и виду не должен подать, что понимаю, в чем дело, – нельзя, чтобы они знали, как меня облапошил и оболванил пьяный цирюльник».

Он так поглощен был этими душераздирающими мыслями, что прослушал резко брошенный вопрос президента:

– Мак-Ги, каково ваше мнение о перспективах спроса на австралийскую пшеницу при нынешнем урожае в Аргентине?..

– Я… э… э… я не совсем вас понял, сэр, – жалобно отозвался Мак-Ги – несчастная жертва котенка и дрожащих планет.

Президент подумал: «Ну, уж если он такой вопиюще простой вопрос не уразумел… Может быть, все-таки первый вице-президент справится? Да нет. Где ему: отстал от века…»

И, рассуждая так, он между тем без особого интереса повторил Мак-Ги свой вопрос и без особого внимания выслушал его исчерпывающий, но нетвердый ответ.

А Мак-Ги позабыл ввернуть свои коронные соображения о будущем новозеландского зерна.

Два часа спустя президент и директора пришли к выводу, что Мак-Ги «не совсем подходящая фигура», а это должно было означать, что он фигура совсем не подходящая; и они уныло перешли к обсуждению прочих кандидатов. Прочие все никуда не годились.

Четыре месяца спустя они пришли к выводу, что лучше всего повременить, пока не выздоровеет президент. Им не удавалось найти никого, кто мог бы служить гибким передаточным звеном между президентом и правлением. И пришлось им отказаться от преимущественного права на приобретение пароходов компании «Зеленое Перо».

Соль же шутки в том, что эта легкомысленная стрижка была Палмеру Мак-Ги даже к лицу.