Крещенские гадания   ::   Лузина Лада

- О господи! - испугано ойкнул кто-то сзади.

Боль, мгновенно пронзившая меня до корней волос, одним махом перечеркнула всю мою любовь, отчаяние и унижение. В ней было странное облегчение. Схватив окровавленной ладонью нож, я вонзила его в другую руку. И, превозмогая новую волну боли, сложила ладошки лодочкой. Кровь стекала на полированную поверхность стола...

И в этот миг раздался первый удар часов!

Пьяными, шальными от боли глазами я увидела, что в зеркале появилась первая арка, за ней вторая, третья... Красной ковровой дорожкой кровь бежала все дальше и дальше, в бесконечную темную глубину. Кровь хлестала из моих рук, как из стигматов Христа. Казалось, я сейчас потеряю сознание. "Наверно, порезалась слишком глубоко", - мелькнуло в голове.

- Бом-м-м, - угрожающе пробасил двенадцатый удар.

И я заорала перекошенным, изломанным ртом:

- Плоть от плоти моей, кровь от крови моей, приди есть мою плоть, пить мою кровь, ибо ты - это я!

И вдруг в сумрачном конце зеркального коридора явственно увидела темную фигуру!

Она шла ко мне. Невыносимо медленно, наклонив голову вниз, будто принюхиваясь к запаху крови. В ее походке сквозило что-то мучительно знакомое и оттого тягостное и неприятное. Словно подчиняясь приказу звучавшего в моих ушах заклятья, я с трудом расцепила руки и вывернула их вверх пылающими пожаром ладонями.

Тело не слушалось. Не удержав равновесия, я качнулась вперед. Пальцы ткнулись в поверхность зеркала. И я почувствовала, - или это только показалось мне? - что зеркальная гладь прогнулась вовнутрь, как мягкая резина. И в ту же секунду тень в глубине зеркал выпрямилась и, вытянув руки навстречу, стремительно понеслась на меня. Я оцепенела от жути. Его лицо приближалось...

"Я знаю его, знаю!" - всполохнуло у меня в мозгу.

И вместе с ней возникла скрежещущая ужасом мысль, что знать его страшно.

Расстояние между нами пугающе сокращалось. Мне отчаянно хотелось бежать. Но я не могла пошевелиться от страха. Мои глаза встретились с его глазами - вошли друг в друга, как вилка в розетку.

"О боже! Это же... - пронеслось вспышкой. - Нет! Только не это!"

И тогда, повинуясь наивному детскому инстинкту спрятаться под одеяло с головой, я закрыла лицо липкими от крови ладонями и заорала, скукожившись от страха:

- Чур сего места!!!

Дальше была темнота.

* * *

Я лежала на диване, обрамленном шестью головами моих гостей. Их лица были серыми и испуганными.

Даже у него.

Таня заботливо перевязывала мне руку бинтом. Ее пальцы дрожали. В комнате ярко горел свет: люстра, бра, торшер, даже настольная лампа.

- Вы видели?.. - промямлила я, тяжело ворочая горьким языком.

Пять голов одновременно затрусились в кивке. Шестая осталась неподвижной, нахохлившейся.

- Все в порядке, все хорошо... - очумело затараторила Таня. - Все уже окончилось. Когда свет зажжен, уже не страшно...

Остальные включились, как по команде.

- Надо же, я глазам своим не поверил...

- Вы видели, он несся прямо на нее?..

- Думала, что с ума схожу... Вроде же и не пили почти...

Их явно успокаивали звуки собственного голоса. А главное то, что они видели это все, а, значит, никто не сошел с ума и можно не опасаясь говорить об этом вслух.

Неожиданно Таня больно сжала мою ладонь. Ее округлившиеся немигающие глаза зависли надо мной.

- Слушай, а ты... ты узнала его? Мне показалось, ты его узнала? Это... кто?

Я тяжело посмотрела на Валерия. Он подался ко мне. Его взгляд был таким же тревожным, как и у остальных.

- Валька, - мягко попросил он, - можно я останусь?

Он знал, что я не скажу "нет". И знал, что я тоже знаю это.

- Я узнала его, - обернулась я к Тане. - Я помню, что узнала. Но теперь не могу вспомнить, кого. Помню только, в ту минуту, когда мы встретились глазами, я поняла: он для меня - самый дорогой человек на земле.