Кто стрелял в шерифа (рассказы)   ::   Стрельников Борис Георгиевич

Осталось проверить дорогу, ведущую к городу Торгау на реке Эльбе. Здесь, в пяти километрах от позиций, которые занимала 69-я американская дивизия, они встретили колонну немцев. Передние размахивали белыми флагами -- шли сдаваться. Разведчики понимали: с востока на фашистов безудержно наваливались советские войска,

-- Советские войска были близко,-- вспоминает Роберт-сон,-- и мы понимали, что война близится к концу, мы были возбуждены и, наверно, поэтому увлеклись и нарушили приказ начальства не удаляться дальше чем на десять километров от основных сил дивизии. Да к тому же здесь натолкнулись на группу эсэсовцев. Эти не хотели сдаваться. Одного мы поймали, связали ему ноги, посадили на капот "джипа" и так поехали дальше. Расчет оказался правильным: боясь попасть в своего, немцы перестали стрелять.

Так с пленным эсэсовцем на капоте они и вкатили в город Торгау. И тут попали под обстрел засевших в домах немецких снайперов. Эсэсовец скатился с капота, то ли убитый, то ли раненный немецкой пулей. Уходя из под огня, "джип" на бешеной скорости колесил по пустынным улицам Торгау, Неожиданно влетели на территорию лагеря военнопленных. Охрана разбежалась.

И вдруг стрельба снайперов прекратилась. Еще не понимая, что случилось, Робертсон каким-то чутьем угадал: что-то грозное и неотвратимое наполнило души немцев ужасом и заставило их прекратить огонь. Недалеко разорвался противотанковый снаряд. "Русские!" -- услышал Робертсон возглас из толпы военнопленных. И сразу толпа зашумела.

-- Советские! Красная Армия! -- кричали военнопленные, показывая руками на Эльбу. Многие плакали.

Из-за реки била советская артиллерия.

Сорвав с веревки сушившуюся простыню, Робертсон ударом ноги вышиб дверь аптеки и ринулся к полке с лекарствами. Зазвенели, посыпались на пол бутылки и склянки. Наконец младший лейтенант нашел то, что искал: коробки с порошками красного и синего цвета. В каких-то чашках Робертсон развел порошки и стал изображать на простыне что-то похожее на американский флаг.

-- Это было не бог весть какое произведение искусства,-- улыбаясь, вспоминает сейчас Робертсон.-- Но ведь надо было сообщить русским, что в Торгау не только немцы.

Он забрался на башню городского замка и вывесил свой "флаг". Стрельба из-за реки прекратилась. Оттуда взвилась красная ракета.

-- Я едва не заплакал от досады,-- вспоминает Роберт-сон.-- По уговору между союзниками я должен был ответить зеленой ракетой, но у меня ее не было. Ведь, отправляясь в разведку, мы не думали, что встретим передовые советские части. По нашим расчетам, они еще не должны были выйти к Эльбе.

Он начал кричать: "Америка! Россия!" Вспомнил единственное русское слово: "Товарищ!" Тот берег настороженно молчал. На том берегу не спешили принять на веру звезды и полосы, нарисованные на белой простыне. Уже были случаи, когда эсэсовцы размахивали американским флагом, а потом стреляли по нашим бойцам в упор.

Тот берег требовал доказательства. Оттуда взвилась уже не одна красная ракета, обозначающая: "Я советский". А у Робертсона не было с собой зеленых ракет, чтобы ответить; "Я американец".

Волнуясь, Робертсон перешел на немецкий язык. Тот берег ответил огнем.

-- Я в изнеможении опустился на пол,-- рассказывает Робертсон,--тоска сдавила мое сердце. Так все нелепо получилось! Вдруг на лестнице внизу я услышал русскую речь. Оказывается, мои солдаты разыскали в лагере военнопленных русского солдата. Через минуту он уже стоял рядом со мной и что-то кричал своим.

На том берегу ему поверили. Из-за леса появились советские солдаты. Они бежали к мосту, накануне взорванному немцами. Скрюченные взрывом пролеты висели над самой водой. Не помня себя от радости, Робертсон тоже побежал к мосту.