Легкий Чео не помятый   ::   Пупынин Юрий

В отличие от птиц у Ивана не было способности к планированию. Из-за этого он и устал так быстро: усилия в полете требовались каждое мгновение, а отдохнуть нельзя было никак.

Иван почувствовал, что начал замерзать. Он стал подыскивать склон помягче, с какой-нибудь горной лужайкой, но ему попадались одни только скалы да россыпи довольно крупных и острых камней. Чтобы приземлиться, ему предстояло покатиться кувырком или еще лучше: проскользить на брюхе - уже как неуклюжий самолет, а не как птица небесная.

Между прочим, Иван летел достаточно долго. Возможно, он уже промахнул Дагестан и прилетел в опасную Чечню. Но вопрос, где он находится, Ивана не занимал, ему было необходимо немедленно выбирать место для посадки. Вдалеке он заметил небольшой уступ, словно козырек на скале, и направился туда.

Сил становилось все меньше, но скорость терять нельзя было. Сама способность к полету приобреталась только на определенной скорости. Он просто рухнет вниз, если замедлит движение.

Уступ был слишком маленький для приземления, и не было на нем ни одной травинки. Впрочем, камушков было тоже немного.

Проблема состояла в следующем. Если бы уступ был подлиннее, Иван подлетел бы к нему под небольшим углом и далеко проехался бы на брюхе. Сила удара о скалу была бы невелика, десантник хотя и ушибся бы, но не смертельно. Но на этот короткий уступ нужно было приземляться под большим углом, почти под девяносто градусов. Иначе его моментально проедешь и свалишься в пропасть с другой стороны. Однако сила удара при таком почти вертикальном приземлении возрастала, и легко было расшибиться напрочь.

Искать другое место не было сил и времени. Иван пошел на посадку, стараясь максимально точно все рассчитать.

Так вышло, что через миг после удара о скалу он потерял сознание от болевого шока. Его протащило по уступу слишком далеко, потому что, будучи без сознания, он не мог тормозить руками и ногами, как собирался. Свесившись с другой стороны уступа, Иван стал заваливаться вперед и вниз.

В это время снизу его подтолкнули сразу четыре руки: две детские и две стариковские. Потом руки пропали, а через некоторое время на уступ выскочили, словно рыбы на берег, старик и девочка. Они хорошо знали простейшее правило приземления летающего человека. Когда садишься, нужно выбирать место, которое находится не ниже, а выше уровня твоего полета. Сам набор дополнительной высоты при этом погасит твою скорость, и ты преспокойно и безболезненно окажешься там, где собирался быть. У себя в ауле они приземлялись ислючительно на крышу сакли, а не на землю.

К великому сожалению, Иван этого правила не знал. А сейчас с ним вообще начало происходить что-то неприятное. Сознание то возвращалось к нему, то покидало его снова, и он фактически все время находился в бреду.

- Кто ты?- спрашивала девочка. - Кто ты?

В одно из мгновений прояснения до Ивана дошло, что его о чем-то спрашивают. Хотя он не понимал по-чеченски, но интонации были очевидны.

- Человек! - пробормотал он. - Я человек!

Снова нахлынул бред, он подумал, что попал к горным птицам и ничего не сумеет втолковать им.

Из всего слова "человек" вразумительно и ясно прозвучало лишь звукосочетание "чео".

- Дедушка, он говорит: Чео! Наверно, его так зовут: Чео! - обрадовалась девочка.

Старик осматривал десантника, ощупывая ребра и время от времени заглядывая в его невидящие глаза. Он вздыхал и качал головой.

- Дело плохо! - наконец сказал он.

- Но почему, дедушка?

- Расшибся сильно.

- Как же расшибся, - решительно защищала десантника девочка. Посмотри, какой замечательный Чео! Легкий и совсем не помятый.

- Снаружи не помятый, внутри помятый.

- Ну что же, надо за ним ухаживать, кормить.