Лейтенант Дмитрий Петров   ::   Зарипов Альберт Маратович

– Мол, едет он как-то на своём УАЗике в субботу утром мимо Центрального Рынка и на паперти Собора…

– Да как же он в самый базарный день по этой улочке смог проехать? Там столпотворение такое – яблоку негде упасть! Трамваи еле-еле проползают, звонят беспрерывно… Раньше она была односторонняя, а сейчас…

– Такая и осталась… – усмехнулся я. – Но в будние дни и в сторону вокзала… Ну ладно, будем надеяться, что у него такая шея длинная и он смог так далеко высунуться… Короче говоря, увидел он у входа в Собор безногого солдатика, который милостыню просил… Да еще и в камуфляже. Приехал облвоенком к себе в военкомат и сразу же отправил туда своего полковника, чтобы тот на месте разобрался с калекой, записал его данные, в чем нуждается и так далее… Но когда этот военкоматчик почти уже подошел к нищему солдату, тот его увидел… И встреча не состоялась, потому что он сразу же убежал…

Тут я не выдержал и коротко рассмеялся, вспомнив свой разговор с боссом областного военного комиссариата.

– Так кто же убежал? Этот полковник? – спросил меня Дмитрий Викторович.

– И я точно также поинтересовался у облвоенкома, а он еще и обиделся-разозлился… За то, что я его не понимаю… «Этот солдат схватил свои костыли и убежал…» А я по наивности своей еще спросил: «Так кто же там без ног был? Этот нищий или ваш полковник?» Облвоенком тут совсем уж рассвирепел, сопеть начал как бык перед красным флагом… «Я же русским языком вам объясняю, что солдат без обоих ног встал на костыли и убежал от моего полковника»…

Отсмеявшись первым, я нашарил на столе свой бокал с чаем и отхлебнул из него, чтобы промочить горло.

– От наших солдат конечно можно всего ожидать, но такого… – отдышавшись, выдавил Петров. – Ну а дальше-то что?

– Тогда я подумал, что генерала или инфаркт с инсультом схватят, или же он на меня кинется… Говорю ему: «Всё ясно! Безногий солдат оторвался от преследовавшего его вашего полковника только лишь при помощи двух костылей! Чего же тут непонятного?! Ясное же дело – костыли… От нашего брата – инвалида еще и не такого можно ожидать!» Он зубками поскрипел, и мы на этом расстались…

– А зачем вы к нему приходили?

– Его клерки мне денежную компенсацию не выплачивают, да и не только мне одному… Талоны для проезда инвалида 1 группы не выдают, путевки в санаторий… Он меня выслушал и ничего не сделал… Зато стал меня укорять тем, что его племянник погиб ведь в Чечне… Мол, учился с тобой в одном же воздушно-десантном училище и погиб, а я остался слепым, но зато живым… И теперь отрываю его от важных дел…

– Может, он занят был? – заступился за облвоенкома мой собеседник.

– У него есть приёмное время, когда он обязан вникать в просьбы военных пенсионеров, инвалидов войны и вдов погибших, чтобы своей властью устранять нарушения своих же подчиненных… А он этого не делает… То есть покрывает их преступления… Ведь на одну зарплату дачу не построить… Получается так, что он жирует за счет инвалидов, вдов и сирот, а при каждом удобном случае прикрывается смертью своего племянника… Не родного же сына…

– Нельзя так говорить! – осуждающе произнес Петров. – Грех…

– Может быть, и нельзя… – мой запал стал постепенно проходить. – Грех на душу брать не буду… Мне всех их жалко… И солдат погибших, и офицеров… Но в России оказаться инвалидом войны – это всё равно что умирать постепенно… День за днем… И наживаться за счёт изувеченных и сирот – это ещё больший грех… Это кощунство…

– Пожалейте его…

– А он меня пожалел, когда у меня ни копейки денег не было? Когда я у друзей-знакомых в долг просил? – стиснув зубы, спросил я. – Вот то-то и оно…

Наступила тишина. Очень тягостная из-за обсуждаемой темы…

– А про шестую роту что вы думаете? – внезапно изменил тему разговора Дмитрий Викторович.