Личная терапия   ::   Столяров Андрей

Крупным планом – лужица липкой крови на мостовой. Крупным планом – выдранное и отброшенное к обочине кресло водителя. Наверное, очередной террористический акт.

И только на пятой или на шестой кнопке, уже не помню, я обнаруживаю нечто такое, на что можно смотреть. Женщина на горячей лошади скачет по солончакам, и ее преследуют пятеро или шестеро всадников в одеждах ковбоев. Волосы у нее развеваются, фигура плотно обтянута джинсами и короткой блузкой. Топот, ржание, свист, гортанные крики… Время от времени женщина стреляет назад, и тогда один из преследователей вместе с лошадью картинно переворачивается через голову. Все это – на фоне красноватых горных отрогов. Медный шар солнца кладет на песок синюшные тени.

Это именно то, что мне сейчас нужно. Я откидываюсь в кресле и расслабленно кладу руки на подлокотники. В такой позе я собираюсь провести ближайшие полчаса. Я не то чтобы поклонник американских боевиков, которых, кстати, на нашем телевидении, по-моему, слишком много, но они по крайней мере не порождают во мне негативных эмоций. Нет в них того жутковатого натурализма, которым заполнены почти все российские сериалы. Не возникает страха, что нечисть, мечущаяся на экране, в любую минуту может ворваться в твой дом. Зло в американских фильмах условно и неизменно проигрывает схватку с добром, честность в них объективна и обязательно вознаграждается, а добродетель, для достоверности – с некоторыми симпатичными недостатками, заведомо стоит выше порока. В общем, лучшее средство, чтобы проветрить мозги.

Я, конечно, понимаю, что эти фильмы не имеют никакого отношения к американской действительности: ни к американской истории, ни к современной реальности Соединенных Штатов; она, по-моему, лишь немногим спокойней, чем наша. Это – только иллюзия, красивая сказка, та самая отвлекающая терапия, которую я час назад использовал при общении с Гелей. Теперь я использую ее по отношению к самому себе. Однако это все-таки очень действенный метод. Иногда без него бывает просто не обойтись.

Правда, погрузиться в него сегодня мне в полной мере не удается. Уже минут через пять в комнату зачем-то приходит Галина, некоторое время стоит, молча взирая на сменяющий изумительные пейзажи экран, а потом осторожно присаживается с края тахты. Это сразу же переводит меня в аллертное состояние. Я подтягиваю ноги и невольно сжимаю ладонями дерево подлокотников. Мне не очень хочется, чтобы Галина здесь находилась. Эти полчаса расслабления я предпочел бы провести в одиночестве.

С Галиной у нас довольно тусклые отношения. Мы – уже почти чужие друг другу, по крайней мере с моей точки зрения. Хотя сама Галина может придерживаться иного мнения. Женщины – странные существа, и не всегда удается постигнуть их логику. Во всяком случае теперь я понимаю одно: как и подавляющее большинство людей, мы оказались вместе совершенно случайно. Просто у мужчины в определенном возрасте наступает период влюбленности, период романтического желания, период некоторого парения над повседневностью – ощущение, между прочим, одно из самых прекрасных – и если в этот период он встречает женщину в таком же чуть возвышенном состоянии, их сближение и совместная жизнь становится неизбежной. Это тоже – сугубо биологический механизм, и перевести его в осознанный выбор практически невозможно. Человек в юности просто не способен к рефлексии. У него не хватает опыта, он воспринимает случайность – как перст судьбы.

Кстати, ничего страшного в этом нет. Случайность вовсе не означает фатальной неудачности выбора. Совместимость людей, которым предстоит потом вместе идти по жизни, очень редко возникает спонтанно, сразу же, как будто из ничего.