Литума в Андах   ::   Льоса Марио Варгас

Он сгорал от нетерпения, от страстного желания увидеть как можно больше, как можно больше впитать в себя, сохранить в памяти, а позднее записать в дневнике, который он торопливо заполнял по ночам с того самого дня, как сел в родном Коньяке на поезд, а потом, когда вернется, рассказывать обо всем увиденном, смакуя детали и слегка привирая, своим copains. [11] Для своих учеников он проведет урок с показом диапозитивов, а проектор одолжит у отца petite Michele. Перу! Вот она, эта страна, смотрите: огромная, таинственная, буро-зеленая, беднейшая, богатейшая, древняя, наглухо закрытая. И эти лунные пейзажи, и эти медные замкнутые лица мужчин и женщин, которые сейчас его окружали. Так непохожие на лица белых, негров, метисов, что он видел в Лиме. С теми, хоть и с трудом, он мог объясняться, но от людей сьерры, горцев, его отделяла какая-то непреодолимая преграда. Несколько раз он пытался заговорить с соседями на своем плохом испанском языке, но из этого ничего не вышло. «Нас разделяет не раса, а культура», – вспомнил он слова petite Michele. Эти люди были прямыми потомками инков, их предки подняли до самых орлиных гнезд сложенные из гигантских камней стены Мачу-Пикчу, города-крепости, который он и petite Michele будут осматривать через три дня.

Была уже ночь, и, как он ни боролся со сном, дремота постепенно овладевала им, и вскоре он почувствовал, что погружается в сладкое забытье. «Если я засну, то могу вывихнуть себе шею», – пронеслось у него в голове. Они занимали места в передней части автобуса, в третьем ряду справа, и уже сквозь сон Альбер слышал, как водитель тихонько насвистывает что-то. А потом ему показалось, что он плывет в холодной воде. Падучие звезды прочерчивали необъятное небо высокогорья. Он был счастлив, но что-то мешало насладиться этим счастьем сполна: как портит красивое лицо волосатая бородавка, его удовольствие отравляла ноющая боль в шее и невозможность опереться головой о что-нибудь мягкое.

Кто-то тормошил его.

– Уже Андауайлас? – спросил он, с трудом приходя в себя.

– Что-то случилось, не пойму, – прошептала ему на ухо petite Michele. Он протер глаза и увидел полосы света, метавшиеся по автобусу и за окнами. Слышались приглушенные голоса, шепот. Раздался крик. Похоже, ругательство. Он различил какое-то движение, неясные фигуры. За поцарапанным стеклом мерцали мириады звезд.

– Спрошу у шофера, что происходит.

Но petite Michele удержала его.

– Кто это может быть? – услышал он ее голос. – Я думала – солдаты, но нет, смотри на пассажиров: многие плачут.

В блуждающих лучах фонарей появлялись и исчезали лица, много новых лиц. Автобус был окружен людьми. Альбер окончательно вынулся от сна, его глаза уже привыкли к темноте, и он теперь мог рассмотреть, что некоторые из них были в вязаных шлемах-пасамонтаньях, оставлявших открытыми только глаза. А поблескивало в темноте, сообразил он, не что иное, как оружие – сомнений быть не может.

– Тот, из посольства, был прав, – прошептала девушка, дрожа всем телом. – Надо было лететь самолетом, не знаю, почему я тебя послушала. Ты догадался, кто они?

Дверь автобуса открылась, струя свежего воздуха шевельнула им волосы. Вошли двое – без лиц, – и тут же яркий свет фонарей ослепил Альбера. Они что-то приказали ему, но он не понял, они повторили приказ уже более резким тоном.

– Не бойся, – дохнула ему в ухо petite Michele. – Нас все это не касается, мы туристы.

Пассажиры поднялись с сидений и, положив руки за головы, стали выходить из автобуса.

– Что с нами может случиться? – поддержал ее Альбер. – Мы иностранцы, сейчас я им все объясню. Поднимайся, выходим.

Они вышли, смешавшись с пассажирами. Лицо обжег ледяной ветер. Они стояли в толпе, тесно прижавшись друг к другу. Альбер слушал, как перешептываются попутчики, различал отдельные слова, но не мог понять, о чем шла речь, хотя говорили не на кечуа, а на испанском.

– Скажите, сеньор, – обратился он к стоявшему рядом человеку в пончо, но тут же на него рявкнули: «Молчать!» Нет уж, пожалуй, лучше сейчас не раскрывать рта. Будет удобный момент, и он объяснит им, кто они такие и почему оказались здесь.