Брат, мсти за любовь!   ::   Колычев Владимир Георгиевич

Боялся, вдруг наткнется на кого-нибудь из соседей Марты, вызовет подозрение своей ношей. Но все вроде бы обошлось. В полночь он отправился в путь.

Все складывалось удачно и дальше. Он добрался до одного известного ему кладбища. Нашел сторожей. Выставил им на стол литровую бутыль «Абсолюта».

— Мужики, надо поработать…

Те даже не стали спрашивать, в чем заключается работа. Видимо, такие ночные визиты для них были не в диковинку. Смутные времена, дикие нравы, кровавые законы. А в итоге незаконные трупы. Их нужно предавать земле.

Само собой, бутылку мужики взяли. А потом некоторое время молча изучали Никиту. Будто хотели определить, какой он породы зверь. Шибко крутой, просто крутой или так себе.

И наконец один выдавил:

— Штука баксов на двоих…

Наверняка Никита попал в разряд «так себе». Возможно, для крутых имелись более щадящие расценки. А шибко крутые не платили вообще…

— Сам понимаешь, — добавил второй, — мороз…

Деньги и водка выгнали мужиков на холод. За три-четыре часа ударными темпами они вскрыли одну заброшенную могилу, упаковали в нее труп.

Никита дождался, когда они закончат работу, вернут все на свои места. И уехал только после того, как убедился, что двойная могила не вызывает никаких подозрений…

Было уже утро, когда он вернулся к Марте. Она все еще спала, в той же позе, в какой он уложил ее на кровать. Ему и самому хотелось спать. Но сначала горячий душ. А потом ему захотелось есть. Пришлось готовить завтрак. Яичница с беконом. На всякий случай он рассчитал на две порции. И не зря.

Проснулась Марта. И первым делом на кухню.

— Дорогой, — она прижалась к нему. — Ты уже одет?..

У нее была сонная, но довольная улыбка.

Он хотел сказать, что не уже, а еще одет. Но отделался коротким:

— Угу…

— У тебя так вкусно пахнет…

— Стараюсь… Умывайся и за стол.

— Да, сейчас…

Марта подошла к окну. Глянула вниз. На сонном лице тень озабоченности.

— Ты чего-то боишься?..

— Нет, что ты…

— А мне кажется, боишься… Как будто кто-то должен прийти…

— Вообще-то да…

— Кто? Подруга Любы?

— Подруга Любы?.. А ты откуда про нее знаешь?

И тут Марта вспомнила все. Ее затрясло, ноги ее подкосились. И со страдальческой гримасой на лице в изнеможении она опустилась на стул.

— Значит… Значит, это был не сон…

Она закрыла лицо руками и согнулась в поясе. Никита думал, с ней снова случится истерика. И на всякий случай наполнил стакан водкой. Поставил его перед ней.

Марта разогнулась. Убрала руки. Лицо ее было на удивление спокойным. Только пугающая пустота во взгляде. Она увидела стакан водки и осушила его несколькими судорожными глотками.

— Я застрелила свою сестру, — отрешенно глядя куда-то мимо Никиты, сказала она. — Я не могу в это поверить…

— А ты не верь, будет легче.

— Я не хочу верить… Ты куда ее дел?

— Туда, откуда не возвращаются… Она уже в земле.

Никита наполнил и себе стакан, до краев. Марте плеснул всего на два пальца.

— Пусть земля ей будет пухом…

Марта держалась на удивление спокойно. Они выпили.

— Это все равно должно было когда-нибудь случиться, — сказала она, словно оправдываясь перед собой. — Такая у нас профессия…

— Была… Была профессия.

— Да, была… Я больше не буду убивать.

— Конечно, нет… Только сначала нам нужно избавиться от ненужной тебе опеки.

— Нам не справиться с организацией…

— Это так только кажется. Глаза боятся, а «господин Кольт» делает.

— Я знаю, ты можешь все. А вот я уже ни на что не способна… Я сломалась. Я больше никого не смогу убить…

— Ты не сломалась. Ты восстановилась. Ты стала нормальным человеком… У нас будет свой семейный очаг. Ты будешь его хранительницей. А я буду охотником. И буду охотиться один…

Марта ничего не ответила. Она потянулась к бутылке.