Лучшая страна в мире   ::   Лу Эрленд

А на мне надето специальное спортивное белье, которое якобы впитывает влагу и передает ее на следующий слой, но у меня темный свитер, на нем пятна не будут заметны, разве что испарина на лбу, подумал я, ну и влажные ладони; надо помнить, что не стоит скреплять договор, если он состоится, крепким рукопожатием; пожалуй, лучше остановиться на дружеском похлопывании по спине, обняться по старинке, у финнов это должно быть в ходу; помнится, в них есть капля славянской крови, а славянские народы совсем иначе относятся к физическому прикосновению, я сам видел по телевизору — там и президенты, и священники, и простые люди с улицы не боятся физического контакта; надо будет это взять на заметку и упомянуть в брошюре. Хорошо, сказали наконец финны, и мы переходим к контракту. Меня купили. Они купили эту идею и готовы поручить мне всю брошюру целиком, бог весть по какой причине, — может быть, потому, что мало кого знают из брошюрной братии, но какая мне разница, это уже не играет роли; главное, я получаю заказ и мы подписываем контракт. Мне дается на это четыре недели. Больше четырех недель и не требуется, четыре недели — это очень большой срок, луна успеет обернуться вокруг земли, начнется и закончится менструальный цикл, появятся на свет брошюры. Я пожимаю руки обоим финнам. Подумаешь, ладони потные! Контракт подписали, мне уже дали мой экземпляр. На нем стоит моя подпись и рядом финская, такая заковыристая фамилия, что и не прочитать, но мне и неважно. У меня снова появилась работа. Я в безопасности, у меня есть контракт, и я обожаю работать по контракту.

И вот я уже на улице. Все уладилось. У меня новый заказ на брошюру. В какой-то момент дело выглядело скверно, однако в конце концов все образовалось, как это бывает почти всегда. Я расплачусь по счетам, а может быть, даже позволю себе что-нибудь сверх необходимого, что-нибудь экстраординарное, какую-нибудь игрушку, например CD, или какую-нибудь штучку для машины — скажем, подушечку с набором для оказания первой помощи, — или пару пластиковых собачек, которые во время езды будут кивать на заднем стекле; ладно, потом посмотрим. Да! Машина! О ней-то я чуть не забыл, а между тем она пропала, ее украли, вспоминаю я снова и сажусь на скамейку. Суматошное выдалось утро, невеселое утро, с одним радостным просветом в финском посольстве, после опять сошлись тучи; ничего не поделаешь — такова жизнь, сплошная карусель, каждый день должен вместить целую кучу противоположных чувств. И тут мимо идет девушка из службы городских автомобильных стоянок; я смотрю на нее, замечаю, что у нее хорошая обувь, наверняка ей много приходится ходить, так что хорошая обувь ей необходима; наверное. она может списывать ее стоимость при подаче декларации, подумал я, и тут, глядя на нее, вдруг догадываюсь, что машину мою, вероятнее всего, не украли, а оттащили на штрафную стоянку. Как в прошлом году и в позапрошлом. Все утро голова у меня была слишком занята другими вещами, чтобы до этого додуматься, а тут вдруг осенило: так и есть! Третий год подряд! Конечно же, я растяпа и непростительно прозевал машину, но, с другой стороны мне очень повезло, невероятно повезло, ведь это значит, что моя машина спокойно дожидается меня в Уллеволе около стадиона, там, где проводятся соревнования на первенство Норвегии и где находится, так сказать, парадная горница страны, стоит себе на коммунальной штрафной стоянке, оборудованной видеокамерами наблюдения, под приглядом соответствующего персонала и под охраной, и книжечка с планами города наверняка лежит там, где я ее оставил, на переднем сиденье, раскрытая на той самой странице, которую я тогда рассматривал, на которой изображен район Фрогнер-парка; кажется, так и вижу ее перед глазами. Я могу поехать туда в любое время, когда захочу, забрать свою машину; конечно, мне это влетит в копеечку, и каждый день, пока машина там стоит, сумма будет расти, но теперь уж скоро я опять буду при деньгах. Я сказал себе, что на этот раз я не стану препираться.