Тётя Жанна   ::   Сименон Жорж

Она проехала столько километров, чтобы оказаться здесь, и вот добралась сюда. Ей осталось только перейти мост и подойти прямо к воротам, в которых открывалась маленькая дверца. Когдато и ворота, и ставни были темно-зеленого цвета – бутылочного, говорил ее отец; дом был белым, не чисто белым, а цвета сливок, отчего он казался более теплым и богатым, чем окрашенные в резко белые тона соседние дома. Ей придется поднять медный молоток, и стук его эхом отразится от свода, подобно перезвону колоколов.

Она услышит шаги. Мужские? Женские? Глупый вопрос. Шаги служанки, которая с ней не знакома; если та хорошо вымуштрованна, то спросит: "Как о вас доложить? "

И вот она здесь. На другой стороне моста она очутилась словно с разбегу, на одном дыхании. Стук молотка отозвался за пределами дома; на глухой стене складов виднелись черные буквы: Робер Мартино, оптовая торговля вином. Раньше было другое имя, имя их отца: Луи. Как и когда-то, прямо на тротуаре стояли пустые бочки, а на стене висело напоминание: «Развешивать объявления запрещается».

Внутри чей-то голос прокричал:

– Алиса, стучат!

– Слышу, но я не могу спуститься!

Послышались мелкие стремительные шаги, звук открываемой щеколды. Дверь отворила одетая во все черное, в шляпе и перчатках тонкая женщина с молитвенником в руке.

– Вы уходите? – машинально спросила Жанна.

– Нет. Я вернулась от мессы. А в чем дело?

Она казалась взволнованной, возбужденной, может быть, обеспокоенной и даже не дала себе труда взглянуть посетительнице в лицо.

– Вы мадам Мартино, жена Робера?

– Да.

– Мне кажется, я вас сразу узнала. Мы вместе учились в монастырской школе, хотя вы моложе меня.

Ее собеседница, погруженная в свои мысли, казалось, не слушала.

– Я Жанна Лоэ.

– А!

У нее был вид человека, размышляющего, куда бы пристроить обременительный груз, не знающего, где бы его поставить.

– Входите! Боюсь, что дом вам покажется не совсем в порядке. Прислуга без предупреждения ушла от нас вчера. Сегодня утром должна была прийти новая, но я никого не вижу. Робер не знаю где. Уже пять минут я его повсюду ищу.

Она захлопнула дверь и позвала:

– Робер! Робер! Это твоя сестра Жанна!

И, словно думая о чем-то другом, добавила:

– Ваш муж приехал с вами?

– Он умер пятнадцать лет назад.

– А! Жюльен тоже умер, вы знаете?

– Мне вчера рассказали.

– Вы приехали вчера?

– Да, вчера вечером, слишком поздно, чтобы вас беспокоить.

Ее невестка не стала возражать. Она стянула перчатки, сняла шляпу и прошла в комнаты; Жанна не узнала их, настолько все оказалось переделанным, да и мебель стояла другая. Комнаты потеряли не только привычный внешний вид, но и свой запах.

– Не представляю, куда подевался Робер. Я оставила его, чтобы только сходить к мессе, и поручила принять новую прислугу, если она явится. Нужно было действовать быстро, и я позвонила в агентство по найму в Пуатье; они обещали мне послать кого-нибудь первым же утренним поездом. Прислуга уже давно должна быть здесь. Робер! Робер!.. Извините за столь неудачный прием... У нас дома все в каком-то странном состоянии, и я не знаю, удастся ли мне когда-нибудь выбраться из него...

Кто-то, какая-то молодая женщина, тоже одетая в черное, наклонилась через перила лестницы.

– Кто там? – спросила она, не видя Жанны.

– Сестра Робера. Твоя тетя Жанна, которая жила в Южной Америке. Действительно в Южной Америке, Жанна? Я не знаю подробностей. Это было так давно... Скажи-ка, Алиса, ты не видела Робера? Я заходила в контору, там его нет...

– Контора все там же, в глубине двора? – спросила Жанна.

– Да. Почему бы и нет? Алиса, ты не слышала, чтобы он уходил?

– Он точно не ушел. Я бы услышала, как хлопнула дверь. Кажется, я видела, как он пошел наверх. Да! Опять начинается...