Точка отсчета   ::   Корнуэлл Патриция

Аннотация: Убийца умен и хитер.

Чтобы скрыть свои деяния, он выбирает лучшее из средств — огонь.

Обнаружить улики — практически невозможно.

Выйти на след маньяка — дело почти безнадежное.

К расследованию подключается Кей Скарпетта, и ей удастся установить — к серии убийств причастна женщина, делом которой она занималась несколько лет назад. Но чем ближе разгадка, тем отчетливее ощущение смертельной опасности, угрожающей самой Кей и ее близким…

---------------------------------------------

Патриция Корнуэлл

Точка отсчета

Каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть.



Первое послание к коринфянам, 3:13

С любовью — Барбаре Буш

Эй, ДОК,

Тик-ток.

Пламя, пила и кости.

Дома одна?

Вот тебе на!

Или ждешь ФИБА в гости?

Помнишь темный свет,

Страх и поезд, нет?

Поездпоездпоезд.

ГНКГ ждет фото.

Приходи навести.

Третий этаж мой.

Ты мне, я тебе.

Люси еще с тобой?

На ТВ Люси-Бу.

Садись на мою трубу.

Потанцуем, попоем,

А потом крылом махнем.

Шшшшшшш,

Слышишь, ДОК,

Тик-ток,

Тик-так.

Подожди, увидишь, так?



Кэрри



Фазаний Двор



Женское отделение «Кирби»



Остров Уорд, Нью-Йорк

Глава 1

Бентон Уэсли снимал кроссовки у меня на кухне, когда я прибежала к нему, дрожа от страха, ненависти и напомнившего о себе ужаса прошлого. Письмо Кэрри Гризен оказалось в стопке писем и прочих бумаг, где и пролежало до того момента, когда я решила спокойно выпить чаю с корицей в тиши своего дома. Было воскресенье, восьмое июня, и часы показывали тридцать две минуты шестого.

— Полагаю, она прислала это в твой офис, — сказал Бентон, стягивая белые найковские носки.

Похоже, случившееся нисколько его не взволновало.

— Роуз не читает письма, если они помечены «лично» или «конфиденциально», — заметила я, хотя в таком напоминании и не было необходимости — он прекрасно об этом знал.

— А может быть, и зря. У тебя здесь, как выясняется, куча поклонников.

Лишенные сочувствия слова резали, словно бумага.

Бентон сидел, опустив на пол бледные босые ноги, упершись локтями в колени и опустив голову. По плечам и рукам с хорошо развитой для мужчины его возраста мускулатурой стекали капельки пота, и мой взгляд соскользнул с колен и бедер на голени с полоской от резинки носков. Проведя ладонью по влажным серебристым волосам, он откинулся на спинку стула, вытер лицо и шею полотенцем и пробормотал:

— Господи, я слишком стар для всей этой ерунды.

Он глубоко вздохнул и с нарастающей злостью выдохнул. Потом взял лежавшие на столе часы «Брейтлинг-аэроспейс» в корпусе из нержавеющей стали — мой подарок на Рождество — и защелкнул их на запястье.

— Черт бы побрал их всех! Ну что за люди — хуже рака. Дай взглянуть.

Письмо было написано от руки нарочито неуклюжими красными печатными буквами, а вверху листа красовался хохолок какой-то птички. Нацарапанное под ним загадочное латинское слово ergo, или следовательно, не говорило мне в данном контексте совершенно ничего. Взявшись за уголки, я развернула лист простой белой печатной бумаги и положила на старинный французский столик. Бентон даже не прикоснулся к письму, хотя оно в скором времени могло стать вещественной уликой, но я видела, с каким вниманием его взгляд сканирует каждое слово странного послания Кэрри Гризен.

— Судя по почтовому штемпелю, отправлено из Нью-Йорка, а там много писали о ее процессе, — сказала я, продолжая рационализировать и отыскивать причины, которые позволяли бы надеяться, что письмо написано не ею. — Одна сенсационная статейка появилась всего лишь две недели назад. Так что именем Кэрри Гризен мог воспользоваться кто угодно.