Точка разрыва   ::   Браун Джим

– Что прошло? Ларри нахмурился:

– Ты не знаешь? Я подумал, раз вы друзья и все такое… – он покачал головой. – Ладно, не бери в голову. Увидимся позже.

Дин кивнул и вернулся к прилавку.

19.58

Джуди Пинбрау работала по соседству в «Подарках и открытках от Хелен», и ее субботняя вечерняя смена заканчивалась к восьми часам. За последние недели у нее вошло в привычку заезжать в ресторан после работы и заказывать клубничный пломбир с орехами, затем садиться у стойки. Она свешивала ноги и болтала с теми, кто был в баре. Дин всегда принимал участие в разговоре – расспрашивал ее о том, какие фильмы она видела, какие книги читала, но ничего больше.

Дин завидовал ее сводному брату, Джону-бесстрашному. Джона практически ничего не пугало, ничто не могло вывести его из равновесия. Джон Эванс был способен на все. Завести разговор с гордой незнакомкой – пожалуйста. Вправить выбитый сустав – протяните ему вывихнутую руку – через секунду гуляйте. Зафиксировать сломанную кость – тоже без проблем, он проводил эту операцию и на себе. Джон умел чинить, резать, шить, забивать, клеить, накладывать гипс и наносить удары – справлялся с любой проблемой на выбор.

А все, что умел делать Дин, – производить подсчеты у себя в голове и выдавать точное время, не взглянув на часы.

– Просто предложи ей прогуляться, – внушал ему Джон. – Я знаю, что ты ей нравишься. Кроме того, что плохого может из этого получиться?

Она может поднять меня на смех, позвать друзей и поднять меня на смех еще раз, повесить мою фотографию на фонарь, чтобы весь город поднял меня на смех. И наконец, что самое плохое, она может сказать «нет».

Все же в предпоследнюю субботу Дин почти сделал это, почти набрался смелости. Но… «Джуди, погуляешь со мной как-нибудь?» – слова прилипли к его языку, как роса к цветочному лепестку.

Но потом в зал вошел Уайти Доббс.

– Как клеится, Джимми Дин? – спросил он и рассмеялся, причем у Дина по коже побежали мурашки.

Момент был упущен, как детский воздушный шарик, улетающий из цепких рук малыша.

Как клеится, Джимми Дин?

Всегда одна и та же глупая шутка. Но Дин рассмеялся, как всегда. Уайти Доббс относился к таким людям, столкнувшись с которыми вы были рады просто тому, что остались целыми и невредимыми.

В понедельник и вторник Джуди не появилась в школе. А когда в среду он увидел ее в кафе, она была какая-то подавленная, старалась не смотреть в глаза. Теперь у Дина сосало под ложечкой от ощущения, что он упустил свой единственный шанс. Отчаяние подкатывало к горлу.

В прошлую субботу она вообще не пришла.

Его единственный шанс был упущен из-за пустяка, из-за Уайти Доббса.

Как клеится, Джимми Дин?

Уайти Доббс. Дело было не только в ноже и всяких слухах и даже не в его седых волосах. В том, как он передвигался, как держался, как смотрел своими темными, глубокими глазами – окнами в саму преисподнюю.

Страх.

Дин испытал настоящий страх в тот вечер, хотя с трудом бы мог сказать, почему.

Как клеится, Джимми Дин?

20.00

«Смена Джуди кончилась», – подумал Дин.

Касса снова зазвенела.

– Ага! – раздался победный крик менеджера. – Работает…

И теперь, возвращаясь мыслями к той субботе, Дин ощутил тревожный холод. Доббс тогда сидел в заведении долго, почти до закрытия. Когда он уходил, Дин произнес прощание для завсегдатаев: «Еще увидимся».

Но Доббс, вместо обычного «До скорого», ухмыльнулся, и эта усмешка была леденящей. Он облокотился о стойку, придвинувшись так близко к Дину, что тот чувствовал, как от него разит спиртным, и глумливо прошептал: «Девяносто девять Эйнштейн».

Девяносто девять Эйнштейн?

Что, черт возьми, это означало?

Чушь какая-то.

Потом Доббс откинул голову и расхохотался безобразным, визгливым гоготаньем, напомнив Дину рассерженных кладбищенских ворон.

Девяносто девять Эйнштейн?

Не стыкуется.