Мементо ! (Книга стихов)   ::   Лысенков Виктор

Салтыкову-Щедрину: лекции и спецсеминары в Таджикском госуниверситете. В пятьдесят восьмом, когда хрущевские идеологи повели контрнаступление на оттепель, ваш покорный слуга на лекции по философии долго и упорно проводил линии между творчеством Некрасова и писателями советского периода. Выходило, что Некрасов отвечал всем требованиям "социалистического реализма". В период дебатов и наставлений студентов "на путь истинный", В.С. Петрушков в очень узком кругу редакции многотиражки "К вершинам знаний" очень тонко дал понять, что такого метода просто не может быть. Научил великий сатирик трезво смотреть на вещи! Но и за это низкий поклон В.С., когда для всех иных он был - и точка. Лично для меня это было огромной поддержкой среди студентов - единомышленников.

x x x

Воздух осенний, пыльный

В далекой южной столице.

МЫ - с ветераном видным.

Троллейбус по улице мчится.

Какие в окошко виды!

Коробочная разномасть:

Школы ли, магазины

Серость, убожество, грязь.

"Текстиль" корпусами низко

Припал к земле горячей,

И два штыка обелиска

Звездами смотрят незряче.

А слева - пустырь стадиона

С неровным бетонным забором,

И рад, ветеран, как влюбленный

Открывшимся вдруг обзором.

"Вот здесь стояли казармы

Во время войны минувшей,

Сгонялись сюда новобранцы

И в зной, и в зимнюю стужу.

А там, в глубине, сортиры"...

И дальше рассказ нелепый

Как "шлепнул" он сам дезертира

В то трудное, первое лето.

"Сбежал, понимаешь, он в горы

Почти за сто километров,

А в ту военную пору

Какие там сантименты!

У военкома машину

Мне дали на пару дней,

И я за те таджиком

В горы смотался на ней.

Привез я его расстреливать

Мне были даны права,

Чтобы другие не смели

Шагу шагнуть со двора.

Он был как баран, покорный

Куда его вел - он не знал,

Завел я его за уборную,

К стенке поставил,

Достал пистолет,

и

расстрелял".

Вот так... Рассказ без восторга,

Но с чувством своей правоты...

Сошел. Я ехал долго

Не видя вокруг суеты.

Я понимал: конечно - гремела война,

И как боевой лагерь жила родная страна.

И были законы едины - для всей огромной страны,

Но я в том мальчишке - таджике не видел большой вины:

Какая в горах наука - ни радио, ни газет,

И только спустя полвека здесь появился свет.

Он, может, и слышал, что где-то

С немцем идет война

Но - на другом конце света,

И дело его - сторона.

Какой там прав из "измов"

Кто знал из его кишлака?

Здесь жили при "коммунизме"

Такая была нищета.

И мальчик, не знающий мира

Попал в жернова войны.

Стал жертвой кровавого пира,

Виновным он стал. Без вины.

И был ли он добрый сердцем,

И землю свою как любил,

И что он слыхал о немце

Расстрельщик его не спросил.

Мне жалко невинную душу

Несчастный мальчишка - таджик!

Тяжелые мысли кружат,

Немеет мой бедный язык.

И в нашей истории длинной

Никто не пролил слезы,

И над душою безвинной

Нет ни креста, ни звезды.

Сообщила в кишлак похоронка,

Мол, без вести сын ваш пропал

И плач по ущелиям громко

Весть горестную передавал.

Вот все. И страница закрыта.

И сыт, и в почете палач.

В той жизни почти позабытой

Не слышал рыданий и плач.

Все так. Были странные люди

Побед, поражений и бед,

Что были чужими мы судьями

Никто не держит ответ.

Вот только. Хоть явно не связаны

Погромы и нунчаки.

И вам мы этим обязаны,

Далеких тылов смельчаки.

Нелепого выстрела эхо

В наших страданьях звучит...

Как точно слово поэта:

Ничто не забыто. Никто не забыт.

РУСКОЙ ЖЕНЩИНЕ

(вынужденная дидактика)

Будущее нации - в руках матерей

О.Бальзак.

...А что это так равнодушны

Мы, русские, к нашей трагедии?

Пытаюсь в годах минувших

Понять немоту беспредельную.

Когда началось? Как наша красавица

Замуж пошла за всех подряд

Были для нее "иностранцами"

Чеченец, ингуш, азиат.