Мильон терзаний :: Гончаров Иван Александрович
Страница: 5 из 18 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕВозьми моё сердце. 05.07.10 - 12:53 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Онегин пробовал читать, но зевнул и бросил, потому что и ему и Печорину была знакома одна наука "страсти нежной", а прочему всему они учились "чему-нибудь и как-нибудь" -- и им нечего было делать.
Чацкий, как видно, напротив, готовился серьезно к деятельности. Он "славно пишет, переводит", говорит о нем Фамусов, и о его высоком уме. Он, конечно, путешествовал недаром, учился, читал, принимался, как видно, за труд, был в сношениях с министрами и разошелся -- не трудно догадаться почему. Служить бы рад, -- прислуживаться тошно, - намекает он сам. О "тоскующей лени, о праздной скуке" и помину нет, а еще менее о "страсти нежной" как о науке и о занятии. Он любит серьезно, видя в Софье будущую жену. Между тем Чацкому досталось выпить до дна горькую чашу -- не найдя ни в ком "сочувствия живого", и уехать, увозя с собой только "мильон терзаний". Ни Онегин, ни Печорин не поступили бы так неумно вообще, а в деле любви и сватовства особенно. Но зато они уже побледнели и обратились для нас в каменные статуи, а Чацкий остается и останется в живых за эту свою "глупость". Читатель помнит, конечно, все, что проделал Чацкий. Проследим слегка ход пьесы и постараемся выделить из нее драматический интерес комедии, то движение, которое идет через всю пьесу, как невидимая, но живая нить, связующая все части и лица комедии между собою. Чацкий вбегает к Софье, прямо из дорожного экипажа, не заезжая к себе, горячо целует у ней руку, глядит ей в глаза, радуется свиданию, в надежде найти ответ прежнему чувству -- и не находит. Его поразили две перемены: она необыкновенно похорошела и охладела к нему -- тоже необыкновенно. Это его и озадачило, и огорчило, и немного раздражило. Напрасно он старается посыпать солью юмора свой разговор, частию этой своей силой, чем, конечно, нравился Софье, когда она его любила, -- частию под влиянием досады и разочарования. Всем достается, всех перебрал он -- от отца Софьи до Молчалина -- и какими меткими чертами рисует он Москву -- и сколько из этих стихов ушло в живую речь! Но все напрасно: нежные , остроты -- ничто не помогает. Он терпит от нее одни холодности, пока, едко задев Молчалина, он не задел за живое и ее. Она уже с скрытой злостью спрашивает его, случилось ли ему хоть нечаянно "добро о ком-нибудь сказать", и исчезает при входе отца, выдав последнему почти головой Чацкого, то есть объявив его героем рассказанного перед тем отцу сна. С этой минуты между ею и Чацким завязался горячий поединок, самое живое действие, комедия в тесном смысле, в котором принимают близкое участие два лица, Молчалин и Лиза. Всякий шаг Чацкого, почти всякое слово в пьесе тесно связаны с игрой чувства его к Софье, раздраженного какою-то ложью в ее поступках, которую он и бьется разгадать до самого конца. Весь ум его и все силы уходят в эту борьбу: она и послужила мотивом, поводом к раздражениям, к тому "мильону терзаний", под влиянием которых он только и мог сыграть указанную ему Грибоедовым роль, роль гораздо большего, высшего значения, нежели , словом, роль, для которой и родилась вся комедия. Чацкий почти не замечает Фамусова, холодно и рассеянно отвечает на его вопрос, где был? "Теперь мне до того ли?" -- говорит он и, обещая приехать опять, уходит, проговаривая из того, что его поглощает: Как Софья Павловна похорошела! Во втором посещении он начинает опять разговор о Софье Павловне: "Не больна ль она? не приключилось ли ей печали?" -- и до такой степени охвачен и подогретым ее расцветшей красотой чувством и ее холодностью к нему, что на вопрос отца, не хочет ли он на ней жениться, в рассеянности спрашивает: "А вам на что?" И потом равнодушно, только из приличия дополняет: Пусть я посватаюсь, вы что бы мне сказали? И, почти не слушая ответа, вяло замечает на совет "послужить": Служить бы рад, -- прислуживаться тошно! Он и в Москву, и к Фамусову приехал, очевидно, для Софьи и к одной Софье. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|