Михей Кузмич на курорте   ::   Бахметьев В Л

- И-и, милая! Да кто же на ево, на лысого моего польстится-то? И с пороком он тоже... Порок у ево в городе определили...

- Дура ты этакая! - вышла из себя мельничиха. - Мужик нынче вон в какой цене, а большевицкой девке дай-подай: хучь какой порок, лишь бы в штанах!..

Прибежала домой Акулина сама не своя.

- Не пущу, старый! Знаем теперь, куда твои глазыньки целят... У, бесстыжий!..

Пришлось народу уговаривать бабку. На трех пудах пшеничной муки помирилась. От завкома с мельницы обещали на поддержание в холостом ее положении.

*

Провожали Михея Кузьмича всей мельницей. Председатель речь пустил с перечислением заслуг от'езжающего. Закончил он так:

- Желаем тебе, Михей Кузьмич, дорогой ты наш гражданин, полного изничтожения всех твоих недугов и вообче... здоровья... Чтобы, значит, возвратился ты к нам навовсе беспрочным... по всем, значит, статьям, в полном пролетарском виде!.. А что касается решимости твоей, то все мы очень даже понимаем и сочувствуем... Да здравствует Советская власть, третий тернационал и дорогой наш ерой труда Михей Кузьмич Заволокин... ура!..

Все обнажили головы, закричали "ура".

Обнимая в последний раз старика, Акулина всхлипывала.

- Клятву-то, клятву-то супружескую не переступай!..

Наконец, покряхтывая и пошатываясь, Михей Кузьмич выбрался из толпы и полез в таратайку. Кони тронулись, люди замахали фуражками, опять закричали "ура", бабы повели Акулину прочь.

*

Много лет сиднем сидел Михей Кузьмич среди тайги при мельнице. Можно сказать, одичал даже. Но, видно, на то он и человеком был, чтобы с четверенек махом одним на две ноги стать по-людски.

В вагоне моментально в курс мировой политики вошел, клял, на чем свет стоит, мировых разбойников и, вообще, выказывал необычайную храбрость. Но курорт все еще пугал его, от курорта нет-нет да и засосет у него под ложечкой. Впрочем, и с этим он справился: люди разговорили. В один голос все:

- Атличное дело - курорт!.. Так что которые вовсе в лежачем положении находились, начали вертикалем ходить...

А когда на одной из больших стоянок паренек бывалый все честь-по-чести раз'яснил, Михей Кузьмич окончательно повеселел.

- Вон - гляди!.. - говорил паренек. - Видишь, у буфета гражданина пузатого? Воду он пьет, по прозванию Нарзан... Гражданин этот, не иначе как богатый, воду ту пьет и денежку за нее платит, а ты в ей, без всякой даже платы, купаться будешь...

- Ды ну? - осклабился Кузьмич. - Ах, ты ястри-те! Купаться, говоришь?..

- Обязательно! Нынче, что буржую - в нутро, пролетарию - за место бани! Потому времена теперь, дед, как по писанию: последний да будет первым. Ты весь свой организ промывать будешь, а "он" - обмывки твои пить... Понял?..

*

На шестые сутки вылез Михей Кузьмич из вагона в горах на курорте. Не успел он на асфальт ступить, подлетел к нему человек?..

-- Вы - санаторный?..

- А тебе что?..-скосил на него глаза Кузьмич и покрепче прихватил локтем гашник с зашитою пятеркою.

А человек свое:

- Если санаторный, провожу! Я-агент...

"Провожай свою мать! - буркнул про себя Кузьмич- ангел какой нашелся"... И - в сторону, а человек за ним - боком, боком. Ну, просто, юла! Рассердился Кузьмич.

- Отойдите, господин, честью прошу!..

Отбежал тут человек, к другим кинулся, а Михей Кузьмич с мешком своим туда и сюда... Шут их знает, Где они тут - кислые воды?.. Толкнулся к носильщику.

- А тебе, - говорит, -по всем видимостям, к Цустраху надо... Вон этот человек, видишь? Иди в полное его усмотрение!..

Глянул Кузьмич, а то - все он же, человек тот юркенький. Поскреб Кузьмич бороденку, подошел, снял на всякий случай картуз: тоже, поди, комиссар какой.

- Честь имею в полное ваше усмотрение!..

- Санаторный?..

- Вроде того...

Подхватил агент мешок Кузьмича на плечо и ну шагать.

- Следуйте за мною!..