Мой мальчик   ::   Хорнби Ник

Плохо было только то, что ему никогда не приходилось заниматься сексом с кем-нибудь, чье фото появлялось на страницах газеты или журнала (минус два балла), и, если быть честным (а Уилл полагал, что врать о себе в анкетах нехорошо), он до сих пор думал, что наличие спортивного автомобиля производит впечатление на женщин. Даже при таких раскладах он набрал… шестьдесят шесть баллов! Если верить анкете, он был неимоверно крут! Как отвесные скалы! Как Эверест! Смотри, шею не сверни!

Уилл не знал, насколько серьезно следует относиться ко всяким анкетам, но не мог позволить себе размышлять на эту тему, ведь то, что журнал для мужчин признал его крутым парнем, было для него огромной победой, а такими моментами стоит дорожить. Как отвесные скалы! Да, круче вряд ли что бывает! Он закрыл журнал и положил его в стопку таких же — которую держал в туалете. Все журналы он, конечно, не хранил, потому что покупал их слишком много, но этот он точно выбросит нескоро.

Иногда Уилла интересовал вопрос — не часто, потому что на исторические размышления его тянуло довольно редко, — как такие, как он, могли бы выжить шестьдесят лет назад. ("Такие, как он", были, по его разумению, особой группой; правда, шестьдесят лет назад таких, как он, быть не могло, потому что тогда ни у кого не могло быть отца, который бы заработал состояние подобным образом. Так что, размышляя о таких, как он, Уилл имел в виду не кого-нибудь точно такого, как он сам, а просто людей, которые целыми днями ничего не делали, да и не стремились к этому.) Шестьдесят лет назад ничего, что ныне помогало Уиллу скоротать день, просто не существовало: не было ни дневных телешоу, ни видеофильмов, ни глянцевых журналов, и, как следствие, не было никаких анкет. И хоть музыкальные магазины, очевидно, существовали, ту музыку, что он теперь слушал, тогда еще не изобрели. (Сейчас он слушал "Нирвану" и "Снуп Догги Догг", и даже теперь, в 1993 году, сложно было найти нечто похожее на них по звучанию.) Значит, таким, как он, в те времена оставались только книги. Книги! Ему точно пришлось бы найти работу, иначе он бы просто свихнулся.

А сейчас все просто. Выбор даже слишком велик. Необходимость жить собственной жизнью отпала; достаточно просто подсматривать из-за забора за жизнью других, такой, какой она представляется по газетам, по сериалу "Ист-Эндерз", по фильмам, изысканно-грустному джазу или убойному рэпу. В двадцать лет Уилл удивился и, пожалуй, огорчился бы, узнав, что к тридцати шести годам так и не обзаведется собственной жизнью. В тридцать шесть лет его это уже не огорчало: так меньше суеты.

Суета! Дом Джона, друга Уилла, был ею переполнен. У Джона и Кристин было двое детей — второй родился на прошлой неделе, и Уилла позвали на смотрины. Он не мог отделаться от мысли, что их квартира — полнейшее безобразие: разноцветные пластиковые кубики разбросаны по полу, видеокассеты свалены без чехлов у телевизора, а белое покрывало на диване, кажется, использовали как огромный кусок туалетной бумаги, хотя Уилл все же предпочитал думать, что это пятна шоколада… Как люди могут так жить?

Пока Джон готовил ему на кухне чай, вошла Кристин, держа на руках малютку.

— Это Имоджин, — представила она.

— Да, — кивнул Уилл. — Конечно.

Что говорить дальше? Он точно знал, что нужно что-то сказать, но никак не мог вспомнить, что именно.

— Она…

Нет. Не вспомнить. Он сосредоточил внимание на Кристин.

— Ну а как ты, Крис?

— Ну, ты ж понимаешь. Немного устала.

— Берешь от жизни все?

— Нет. Просто только что родила.

— Ах да. Конечно. — Разговор опять съехал на этого проклятого ребенка. — Это дело не легкое.

Он специально отложил визит на неделю, чтобы избежать разговоров на эту тему, но не вышло.