Момент истины (В агусте сорок четвертого)   ::   Богомолов Владимир

Пожилая работница, приставив палец к губам и гипнотизируя строгим неотступным взглядом, предостерегала: "Не болтай!" Эти два слова большими буквами были выведены внизу плаката, а в верхнем углу было написано: Будь начеку! В такие дни подслушивают стены. Недалеко от болтовни и сплетни до измены.

Взяв гребень с ваткой, чернявый расчесал лейтенанту волосы, сделал еще несколько движений ножницами и, осмотрев свою работу с разных сторон, принес из чуланчика, где горела керосинка, алюминиевый стакан с кипятком, кисточку и так же неторопливо, как и все, что он делал, принялся править бритву на ремне. В парикмахерскую, запыхавшись, вошел и окинул всех хмурым взглядом пожилой капитан-артиллерист с палочкой в руках; как оказалось, заняв ранее очередь, он куда-то отлучался и, возвратившись как раз вовремя, тут же уселся в среднее кресло к полной парикмахерше. "И ничего в нем нет подозрительного", - огорченно размышлял Андрей, глядя на лейтенанта. Рядом словоохотливый старшина не умолкая рассказывал молоденькому авиатору: - Двадцать седьмую перебросили в Белосток. Вот это город! Правда, центр побит, но женщины! - Старшина восторженно почмокал губами; только теперь Андрей заметил, что тот навеселе. - Это с нашей Дунькой раз, два и в дамки, - заявил он убежденно. - А польки не-ет! Обхожденьице дай, ласку, подходец. Разные там: падам до нужек шановни пани, пшепрашем, пани, цалую рончики...* И еще вагон всякий галантерейности. Не раз вспотеешь. А иначе - напрасные хлопоты. Это тебе не наша Дунька: погладил по шерстке и замурлыкала! Не-ет!.. Обхождение дай! Подходец тонкий требуется, с виражами! А так запросто не прошелестишь... Капитан-артиллерист (ему только намылили лицо) обернулся и угрюмо посмотрел на старшину; тот, не заметив, продолжал рассказывать об особенностях обхаживания женщин в Польше, о каком-то Березкине из 6-й истребительной и о случае, который произошел с этим летчиком, когда он, хлебнув "послеполетные" за всю эскадрилью, отправился с аэродрома в Белосток и спьяна "пустил пузыря"**. Старшина совершенно не умел молчать. Оставив Березкина, он заговорил о новых, только что полученных истре- --------------------------------------* Падам до нужек шановни пани, пшепрашем, пани, цалую рончики... Падаю к ножкам прекрасной пани, прошу прощения, пани, целую ручки... (польск.). ** Пустить пузыря- потерять ориентировку, заблудиться. бителях "ЯК-3". Если о некоторых других самолетах он был весьма невысокого мнения и называл их не иначе как "дубами", "гробами" и даже "дерьмом", то о новых истребителях он отзывался с похвалой и всячески расписывал их достоинства: -... Устойчивы, поворотливы, в управлении - как перышко! Но главное скорость! Не машина - молния! Как-нибудь шестьсот пятьдесят, а это не семечки - абсолютное превосходство! И в маневре бесподобны. Ручку на себя - в небе тает. И вооружение усилено. Скажи мне: есть у немцев такая машина?.. И не снилась!.. "Вот звонарь! - с досадой подумал Андрей. - Ну что его, за язык тянут, что ли?" - Прыщичек тут у вас, - виновато улыбаясь, сообщил чернявый лейтенанту, неосторожно задев его бритвой около уха и заметив капельку крови. -... Из Тринадцатой и Двадцать пятой тоже поехали за новыми машинами. Нагонят этих "ЯКов" или, может, "ЛА-7" получат - и немцам неба не видать. Точно! Это тебе не сорок первый год... Отстранив брившую его толстую парикмахершу, капитан-артиллерист с мыльной пеной на лице и салфеткой на груди поднялся в этот миг из кресла и шагнул к старшине. - Встаньте! - потребовал он. Старшина, не понимая, поднялся, планшетка болталась у голенищ его щегольских сапожек. - Трепач! - вдруг резко сказал, вернее, выкрикнул капитан. - С вашим языком не в авиации служить, а коров пасти!.. Идите отсюда!..