Москва закулисная - 2   ::   Райкина Мария

Всегда здоровались.

- Но это вам не помешало разделить МХАТ.

- Это совсем другое дело. В гости не ходим друг к другу. И романа тоже не было.

- Заметьте, не я вас это спросила. А вы могли бы, как Станиславский, от своего имущества отказаться в пользу МХАТа?

- Станиславский деньги разумно давал. Он, например, ехал в Париж, через месяц возвращался и свою золототкацкую фабрику пере- (сейчас это модное слово) перепрофилировал и стал производить кабель. Вот фабрика на Таганке "Москабель" - это все Станиславский. Вы спрашиваете: "Отдам ли?" Ну, Господи, наверное, отдам в конце концов, если это будет так необходимо.

- На протяжении многих лет МХАТ гордился своими традициями, еще были живы те, кто работал с Станиславским. Теперь их нет? Скажите, что сейчас является стержнем МХАТа?

- Вы почитайте о взаимоотношениях Станиславского и Немировича-Данченко. И там Станиславский уже в какие-то годы это поколение не очень принимал. Я имею в виду то поколение, которое ушло. Осталась одна Степанова (Ангелина Степанова уйдет из жизни за неделю до смерти Ефремова - М.Р.). Станиславский очень чувствовал и понимал людей. Как мне рассказывали, он собрал артистов в портретном фойе и призвал чуть ли не со слезами на глазах: "Клянитесь продолжать именно это искусство". А они посмеиваются, ну, мол, старик уже совсем... Вот я и хочу, чтобы этот стержень возник бы.

- Значит, его нет?

- Ну он есть. Но это не стержень, а что-то другое - знакомое, ясное, но, ей-богу, не развиваемое. Понимаете?

- Понимаю. Так же, как и понимаю, что МХАТ сейчас находится в сложном положении. Это закономерный тупик?

- Да вы знаете, этот сезон показал, что не тупик. Пять премьер выпустили.

- А почему вы, Олег Николаевич, решили ставить сейчас "Сирано де Бержерака"?

- Это вещь о какой-то идеальной любви и какой-то идеальной, к какой надо стремиться, жизни.

- С годами меняется представление о любви?

- Меняется. Это не внешность, в конце концов.

- Но вы-то как раз ставите про урода Сирано и красавицу Роксану.

(Пауза.)

- Это какая-то... поверьте... у меня для ответов нет домашних заготовок. Роксана - это женская сущность, которая состоит из смеси секса и тонких ощущений. "Могла ли полюбить урода?" "Да, да, урода, если душа..."

- Не знаю, что сказать.

- Вот и я не знаю. "Сирано" должен быть эмоциональным спектаклем. Будет начинаться с пролога: современная кухонька, сидит в трусах парнишка, кофе пьет, курит, пишет. К нему жена в неглиже. "Да подожди ты, я еще зубы не чистил". Вот идет такая сцена, где мне надо зарядить комплексы Сирано. Дальше надо играть.

- Это говорит о том, что у вас какой-то новый период в жизни?

- В смысле любви? Сейчас нет.

- Жаль.

- Жаль. Мне тоже. Но, может, еще подождите... Вот я, может, как-то немножечко пристроюсь со здоровьем. И тогда, ей-богу, появится сразу.

Снова вставил трубочки в нос. Подышал.

- Вам трудно ходить без аппарата?

- Выходить мне трудно. Вот меня привозят в театр, я сажусь и репетирую.

- Мне кажется, ваше детское прозвище - Лисья мордочка - очень точно. Мы сколько беседуем, но вы очень хитро избежали ответов на некоторые вопросы. Вы меня хорошо отрежиссировали - то сигаретка, то аппарат...

- Ну я не знаю, давайте еще раз попробуем. Вы думаете, я хитрый?

- О чем в жизни жалеете?

- Да ни о чем.

- Так не бывает.

- Сейчас не хочется в этом копаться. Нужно определенное самочувствие, а я читать сейчас не могу. Понимаете? Когда все время задыхаюсь - это... Я воспринимаю себя ужасно. Такой беспомощный, то есть надежда все время куда-то убегает. Вообще утром мне, чтобы встать, надо несколько часов потратить. Но не жалуюсь, а просто вы спросили.

- Недавно в мемуарах драматурга Ионеско я прочла, как он ругал себя, что вся его творческая энергия направлена, извините, на прямую кишку.