На диете   ::   Сассман Сьюзен

Но у него в избытке имелось нечто такое, с чем я сталкивалась прежде крайне редко, – власть. От Фрэнклина буквально веяло властью, с мощью приливной океанской волны сметающей все и вся на его пути. Он был из породы энергичных и пробивных, из сильных мира сего. А я находила власть чертовски сексуальной. И если Фрэнклин Аверс поставляется только в комплекте с зеркальной ванной – что ж, плевать. Я ободряюще похлопала жениха по колену, ответила “да” и заказала фургон зеркал.

С мягким шелестом отъехала в сторону дверь. Фрэнклин вернулся уже почти одетый, благоухающий парфюмом от Джанфранко Ферре. Предстояла традиционная утренняя оперативка.

– Чем был плох одеколон “Олд спайс”? – вздохнула я.

– Слишком уж старомодный.

– Но не для меня.

Фрэнклин пожал плечами:

– Но ведь не ты же мой имиджмейкер.

Он сунул мне блокнот с карандашом и разложил на краю раковины свои заметки. Многие годы именно с этого начинался каждый мой день. Как и с сигареты. Черт! Я зло ткнула карандаш в бумагу, подавляя мольбу о никотине.

– Мой новый костюм подгоняют по фигуре, сегодня должно быть готово. – Фрэнклин опять стоял перед зеркалом, примеряя шелковый галстук. – На кровати две рубашки. Отдай в прачечную, пусть перестирают как следует. На полосатой остались пятна, а на голубой прямо на груди какая-то складка.

Он тараторил как пулемет, двигаясь по списку и деловито помечая отработанные вопросы четкими галочками.

– Так, заказы на июнь, июль и август. Самолет на Спрингфилд в оба конца, номера люкс. Вот список дат и отелей.

– В июле и августе дети будут в лагере, – как бы между прочим заметила я. – Почему бы и мне не поехать с тобой в Спрингфилд?

– Ты хоть представляешь, что такое собирать деньги на избирательную кампанию? Безумие. Я целыми днями буду метаться по митингам и переговорам. Тебе там просто нечего делать. Да ты рехнешься от скуки! И меня с ума сведешь.

Я погрызла карандаш (курить!) и жадно сглотнула.

– Так ты едешь один?

– Нет, разумеется! – Фрэнклин раздраженно дернул узел и сорвал галстук. – Со мной будет вся команда – консультанты, специалисты по имиджу. Займутся съемками для телерекламы.

Я уже вовсю сосала карандаш. Никакого кайфа!

– Что, если в отелях потребуют задаток? Отнести на твой счет или, может быть, лучше...

– Все там. – Ни на миг не отрываясь от галстука, он дернул подбородком в направлении раковины. На краю белели три банковских чека. – Вот, возьми. Откроешь счет на имя “Аверс для сенатора”. В банке “Горный”. На чеках пускай отпечатают адрес и телефон моей штаб-квартиры. Проследи.

– К чему такие сложности? – удивилась я. – Федеральный банк удобней и ближе.

– Они там что-то намудрили с новой компьютерной системой. Полная хрень! Ни одного счета не могут открыть без ошибки. Еще перепутают мои личные счета с деньгами на избирательную кампанию, а потом какой-нибудь засранец обвинит меня в финансовых махинациях. Хороший скандал поможет мне стать сенатором, ничего не скажешь!

Я цепким взглядом охватила записи. Ну, вроде ничего важного не упустила. Страничку густо покрывали петельки и закорючки – аукалась моя трудовая молодость, годы работы в газете “Глоб”. Мой отец вбил мне тогда в голову, что “только халявщики полагаются на диктофоны, у которых в самый критический момент садятся батарейки, или на ленивых дур из стенографического бюро”. А отец не имел обыкновения брать на работу халявщиков – даже если речь шла о родной дочери. Так что все студенческие каникулы я разрывалась между практикой в газете и курсами скорописи.

Фрэнклин завязал наконец галстук и любовно расправил воротничок антрацитовой рубашки.