На грани   ::   дю Морье Дафна

Уверен, тогда я поступил правильно, однако это не доставило мне удовольствия. Он был ужасным задирой и мог стать причиной очень больших неприятностей. А мне не хотелось взваливать на себя ответственность за то, что с ним могло бы случиться.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Да так, – ответил он, – тебя это не касается. Как бы то ни было, это – дело прошлого. Но иногда мне очень хочется…

– Чего, дорогой?

– Еще раз пожать ему руку и пожелать удачи.

Они перевернули еще несколько страниц, и вскоре после этого Шейла зевнула и лениво обвела глазами комнату, а ее отец, почувствовав ее скуку, сказал, что решил вздремнуть. Выражение скуки на лице дочери не может вызвать сердечный приступ, который приведет к смертельному исходу… А вдруг ему приснился кошмар, и в этом кошмаре была она? Или он вспоминал былые дни, и ему представилось, что он на том тонущем корабле и рядом с ним и бедняга Манки Уайт, и Ник, и все те, кто утонул, и она сама каким-то образом оказалась в воде? Известно, что во сне различные события накладываются друг на друга и, подобно снежному кому, обрастают все новыми и новыми деталями. Это все равно что налить слишком много масла в часовой механизм: в какое-то мгновение стрелки остановятся, и часы перестанут отсчитывать время.

Кто-то постучал в дверь ее спальни.

– Войдите, – крикнула она.

Это была сиделка. Даже в ночной рубашке она продолжала выполнять свои профессиональные обязанности.

– Я хотела узнать, в порядке ли вы, – прошептала она. – Я заметила, что из-под двери пробивается свет.

– Спасибо. Все хорошо.

– Ваша мама спит. Я дала ей снотворное. Она все переживала, что завтра суббота и вряд ли получится до понедельника поместить объявление в «Тайме» и в «Телеграф». Она так хорошо держится.

Не скрывается ли в ее словах упрек за то, что Шейла не додумалась взять на себя все эти хлопоты? Было бы удобнее, если бы отец умер завтра, не правда ли? Вслух Шейла спросила:

– Приснившийся кошмар может убить человека?

– Что вы хотите сказать, дорогая?

– Могло случиться, что отцу приснился ужасный сон и он умер от сердечного приступа?

Сиделка подошла к кровати и расправила пуховое одеяло.

– Я уже говорила вам, и доктор подтвердил мои слова, что так или иначе это бы случилось. Вы не должны все время думать об этом. Это не поможет. Я дам вам снотворное.

– Не нужно мне никакое снотворное.

– Простите меня, дорогая, но вы ведете себя как ребенок. Скорбь – это естественное проявление чувств, но мне кажется, вашему отцу меньше всего хотелось, чтобы вы так переживали. Все кончилось. Он обрел покой.

– Откуда вы знаете, что он обрел покой? – взорвалась Шейла. – Почему вы так уверены, что в эту самую минуту он не находится в комнате, разозленный своей смертью, и не говорит мне: «Эта чертова сиделка впихнула в меня слишком много таблеток»?

«О, нет, – подумала она, – я не хотела этого говорить, люди слишком ранимы, они обнажены». Бедная женщина, выведенная из равновесия этим заявлением, сжалась, опустила глаза под гневным взглядом Шейлы и проговорила дрожащим голосом:

– Ваши слова ужасны! Вы знаете, что я не делала ничего подобного.

Поддавшись порыву, Шейла выскочила из кровати и обняла сиделку за плечи.

– Простите меня, – взмолилась она, – естественно, вы не делали этого. И вы ему очень нравились. Вы так хорошо за ним ухаживали. Я хотела сказать, – она пыталась придумать какое-нибудь объяснение, – я хотела сказать, что мы не знаем что происходит, когда умирает человек. Может, он присоединяется к тем, кто умер в один с ним день, и они все вместе ждут у врат святого Петра. А может, он попадает в то место, где собираются умершие перед тем, как отправиться в ад. Или летает в чем-то вроде тумана до тех пор, пока ветер не разгонит его. Ну ладно, я приму снотворное. И вы тоже примите.