На высотах твоих   ::   Хейли Артур

Отыскав наконец вырванный из газеты квадратный клочок, она протянула его Хаудену:

— Вот, попалось сегодня в газете. Специально для тебя сохранила.

Он взял обрывок газеты и прочитал: “Для рожденных под знаком Стрельца сегодня день их победы. Ход событий…”

Не дочитав, Хауден скомкал квадратик бумаги в кулаке.

— Мы сами хозяева своей судьбы, — заявил он. — Я предопределил свою в тот день, когда женился на тебе.



Глава 5



Без трех минут четыре. В правительственном холле его ждал Артур Лексингтон.

— Рассчитали все до секунды, — заметил он премьер-министру.

— Кое-какие дела были, — неопределенно объяснил Хауден.

— У меня плохие новости, — торопливо предупредил Лексингтон. — Сразу после вашей речи Несбитсон и пятеро других собираются перейти на сторону оппозиции.

Это был последний удар. Раскол в кабинете при шести отставках сам по себе был достаточно серьезным. Но переход шести бывших министров в стан оппозиции — крайняя форма отречения от правительства и партии — попахивал катастрофой. На протяжении целого поколения лишь, может быть, однажды могло случиться, чтобы один-единственный депутат переметнулся в самый драматичный и решающий момент. Но четверть кабинета сразу…

Хауден тут же понял, что этот шаг — как ничто иное — сосредоточит все внимание на оппозиции союзному акту и ему как премьер-министру.

— Они выдвинули нам предложение, — сообщил Лексингтон. — Если вы отложите свое выступление, они воздержатся от этой акции вплоть до нашей новой с ними встречи.

На миг Хауден заколебался. Времени практически не осталось, но он может еще успеть уведомить Вашингтон. Милли поддерживает непрерывную связь…

Но тут ему пришли на память слова президента: “Времени у нас нет. По всем прикидкам и логике мы его все исчерпали… И если у нас будет какое-нибудь время.., оно будет даровано одной только Божьей милостью… Я молю Бога.., даровать нам один только год… Все, что мы можем сделать для наших детей и для их детей, еще не рожденных…”

— Откладывать не будем, — решительно объявил он.

— Я так и думал, — спокойно ответил Лексингтон. И напомнил:

— По-моему, нам пора.

Палата общин была переполнена. Ни одного свободного места в рядах депутатских кресел, битком забиты все галереи. Публика, пресса, дипломаты, именитые гости теснились на каждом дюйме просторного зала. При появлении премьер-министра, сопровождаемого Артуром Лексингтоном, под его сводами взметнулся и стих взбудораженный шум. Державший речь “заднескамеечник” от правящей партии, не сводя глаз с часов, завершал свое выступление в строгом соответствии с полученными инструкциями.

Джеймс Хауден во второй раз за сегодняшний день приветствовал спикера поклоном и занял свое место. Он чувствовал на себе взгляды множества людей. Пройдет совсем немного времени, и, когда загудят провода информационных агентств и телетайпы начнут отстукивать срочные сообщения, к нему обратятся взоры Северной Америки и даже всего мира.

Прямо над собой, в дипломатической галерее, он видел чопорного, неулыбчивого советского посла, посла США Филиппа Энгроува, британского верховного комиссара, послов Франции, Западной Германии, Италии, Индии, Японии, Израиля.., еще с дюжину других.

Сегодня вечером их донесения — телеграфом или с дипкурьерами — поступят во все крупные столицы мира.

По галерее спикера прокатился шумок — Маргарет Хауден заняла оставленное ей место в первом ряду. Она посмотрела вниз и, встретившись взглядом с мужем, улыбнулась. По другую сторону центрального прохода застыл в ожидании Бонар Дейтц, весь внимание. За его спиной, неловко скорчив искалеченное тело, сидел Арнольд Джини, обводивший зал возбужденными, горящими глазами.