На западном фронте без перемен :: Ремарк Эрих Мария
Страница: 2 из 20 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕНе пишите стихов обо мне, умных строк не слагайте, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Сразу же за нами стоят наши друзья: Тьяден, слесарь, тщедушный юноша одних лет с нами, самый прожорливый солдат в роте, — за еду он садится тонким и стройным, а поев, встает пузатым, как насосавшийся клоп; Хайе Вестхус, тоже наш ровесник, рабочий-торфяник, который свободно может взять в руку буханку хлеба и спросить: А ну-ка отгадайте, что у меня в кулаке? «; Детеринг, крестьянин, который думает только о своем хозяйстве и о своей жене; и, наконец, Станислав Катчинский, душа нашего отделения, человек с характером, умница и хитрюга, — ему сорок лет, у него землистое лицо, голубые глаза, покатые плечи, и необыкновенный нюх насчет того, когда начнется обстрел, где можно разжиться съестным и как лучше всего укрыться от начальства. Наше отделение возглавляло очередь, образовавшуюся у кухни. Мы стали проявлять нетерпение, так как ничего не подозревавший повар все еще чего-то ждал. Наконец Катчинский крикнул ему: — Ну, открывай же свою обжорку, Генрих! И так видно, что фасоль сварилась! Повар сонно покачал головой: — Пускай сначала все соберутся. Тьяден ухмыльнулся: — А мы все здесь! Повар все еще ничего не заметил: — Держи карман шире! Где же остальные? — Они сегодня не у тебя на довольствии! Кто в лазарете, а кто и в земле! Узнав о происшедшем, кухонный бог был сражен. Его даже пошатнуло: — А я-то сварил на сто пятьдесят человек! Кропп ткнул его кулаком в бок: — Значит, мы хоть раз наедимся досыта. А ну давай, начинай раздачу! В эту минуту Тьядена осенила внезапная мысль. Его острое, как мышиная мордочка, лицо так и засветилось, глаза лукаво сощурились, скулы заиграли, и он подошел поближе: — Генрих, дружище, так, значит, ты и хлеба получил на сто пятьдесят человек? Огорошенный повар рассеянно кивнул. Тьяден схватил его за грудь: — И колбасу тоже? Повар опять кивнул своей багровой, как помидор, головой. У Тьядена отвисла челюсть: — И табак? — Ну да, все. Тьяден обернулся к нам, лицо его сияло: — Черт побери, вот это повезло! Ведь теперь все достанется нам! Это будет — обождите! — так и есть, ровно по две порции на нос! Но тут Помидор снова ожил и заявил: — Так дело не пойдет. Теперь и мы тоже стряхнули с себя сон и протиснулись поближе. — Эй ты, морковка, почему не выйдет? — спросил Катчинский. — Да потому, что восемьдесят — это не сто пятьдесят! — А вот мы тебе покажем, как это сделать — проворчал Мюллер. — Суп получите, так и быть, а хлеб и колбасу выдам только на восемьдесят, — продолжал упорствовать Помидор. Катчинский вышел из себя: — Послать бы тебя самого разок на передовую! Ты получил продукты не на восемьдесят человек, а на вторую роту, баста. И ты их выдашь! Вторая рота — это мы. Мы взяли Помидора в оборот. Все его недолюбливали: уже не раз по его вине обед или ужин попадал к нам в окопы остывшим, с большим опозданием, так как при самом пустяковом огне он не решался подъехать со своим котлом поближе, и нашим подносчикам пищи приходилось ползти гораздо дальше, чем их собратьям из других рот. Вот Бульке из первой роты, тот был куда лучше. Он, хоть и был жирным как хомяк, но уж если надо было, то тащил свою кухню почти до самой передовой. Мы были настроены очень воинственно, и наверно дело дошло бы до драки, если бы на месте происшествия не появился командир роты. Узнав, о чем мы спорим, он сказал только: — Да, вчера у нас были большие потери… Затем он заглянул в котел: — А фасоль, кажется, неплохая. Помидор кивнул: — Со смальцем и с говядиной. Лейтенант посмотрел на нас. Он понял, о чем мы думаем. Он вообще многое понимал, — ведь он сам вышел из нашей среды: в роту он пришел унтер-офицером. Он еще раз приподнял крышку котла и понюхал. Уходя, он сказал: — Принесите и мне тарелочку. А порции раздать на всех. Зачем добру пропадать. Физиономия Помидора приняла глупое выражение. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|