Нам не прожить зимы   ::   Кабаков Александр

---------------------------------------------

Кабаков Александр

Нам не прожить зимы



Александр Кабаков

Нам не прожить зимы

(Впервые напечатано в "Ъ")

Подъехав к гостинице, автобус вздрогнул на последнем ледяном наросте и остановился. В вестибюле гостиницы стояли какие-то ребята в коротких куртках и огромных меховых шапках. Сергей сначала принял их за поклонников, но оказалось, что местные фарцовщики, один подошел и предложил продать "всю фирму, что на тебе, за полторы штуки, здесь больше никто не даст". Сергей молча обогнул его, в лифте закрыл глаза, закружилась голова, стало познабливать - не хватало еще в этой дыре простудиться, под самый конец довольно противного и не слишком выгодного чеса по Уралу.

Номер в облицованной гранитом, сталинской добротности гостинице, оказался на удивление приличным. В окне маячил памятник с издевательски вытянутой вперед и вверх рукой. Было сумрачно, а в комнате - тепло, хорошая, чуть ли не финская гостиничная мебель, все электрическое включалось, вода всякая текла исправно... Он принял горячейший душ, протерся английским одеколоном - Ирка откуда-то притащила перед самым отъездом, знает его слабости - натянул любимый спортивный трикотаж, сунул босые ноги в чистые кроссовки, используемые в поездках как комнатные туфли, глянул в зеркало. Платиновые пряди ближе к корням темнели - пора бы подкраситься. Но все равно - чистая скандинавская девица, даже щетина не мешает! Неплохо для тридцати четырех, хотя, конечно, носик мог бы быть и поскромнее.

По гостиничным коридорам шлепали командированные с кипятильниками и кефиром. Снизу, из ресторана бубнила бас-гитара и кто-то верещал. Сергей с омерзением узнал свой же позапрошлoгодний шлягер. На нем, собственно, и выплыл и сделал всю игру. Фирменный его знак, с которого - без пения, только мощная заставка на "Ямахе" - и сегодня начинается концерт. Надо менять заставку, подумал Сергей, эта уже не вяжется с новой программой, сразу придает ей понтярский, неискренний тон.

В ресторане загрохотало особенно лихо и стихло, стал слышен смех, выкрики.

Группа собралась в самом большом номере, в двухкомнатном люксе, который, как обычно, заняли Игорь и Геночка. Игорь сидел в кресле у телефона и названивал куда-то по своим директорским делам. Хозяйственный Геночка уже прекрасно накрыл стол - и салфеточка чистая, и, коньячок, и бутербродики нарезал элегантнейшие из плавленного сырка, каких-то огурцов маринованных буфетных и прочего подножного корма...

- Что, не видишь, стакан сейчас. упадет? - грубо сказал Игорь, прикрыв трубку.

- Вижу, милый, я все вижу, у меня не упадет, - кротко ответил Геночка, и Сергея, как всегда, передернуло и от грубости и от кротости. К этому семейному быту он привыкнуть не мог никак, хотя работали вместе уже больше года. Наверно, стоило бы избавиться от известных всем филармониям "голубых", но Игорь - гениальный директор, он увеличил цену Сергея втрое, а лучшую соло-гитару, чем Геночка, вообще найти нельзя. Уж если сам Леша Макаров, при его-то возможностях выбора, возил эту пару в своем "Поп-Олимпе" пять лет и даже отмазывал их от каких-то очередных неприятностей...

Остальные ребята молча покуривали в ожидании мира и ужина, приткнувшись кто на подоконнике, кто на кровати, кто на диванной подушке, сброшенной на пол.