Не для него венчальный звон !   ::   Вудхауз Пэлем Грэнвил

На прощание Акридж пообещал привезти к ним как-нибудь в воскресенье свою знаменитую тетку. Едва мы завернули за угол, как он начал читать мне нотацию.

- Всегда думай о будущем, старина. Никогда не мешает выставить себя напоказ. В этом тайна успеха. Бери с меня пример. Я сказал этим людям несколько ласковых слов, и вот теперь у меня есть место, где я всегда могу перекусить.

Я был потрясен таким цинизмом, но он с жаром накинулся на меня.

- Тебе хорошо так говорить, старина, но подумай, какая говядина, какой картофель, какие маринады, салаты и бланманже бывают по воскресеньям в подобных семьях! Неужели тебе неизвестно, старина, что говядина и бланманже играют в жизни человеческой гораздо большую роль, чем все высоконравственные проповеди?

Неделю спустя мне понадилась какая-то справка, и я поехал в Британский музей. Там неожиданно я наткнулся на Акриджа, который вел за руки двух маленьких мальчиков. Он, казалось, был немного утомлен и приветствовал меня, как моряк, выброшенный на необитаемый остров, приветствует корабль, проплывающий мимо.

- Ступайте сами, - сказал он мальчикам. - Когда вы все рассмотрите, я приду к вам.

- Хорошо, дядя Стэнли, - ответили дети.

- Дядя Стэнли? - спросил я пораженный.

Он осторожно подмигнул левым глазом.

- Это дети Прайса. Из Клепгэмского предместья.

- Помню, помню.

- Я привел их сюда показать музей. Нужно как-нибудь отплатить за гостеприимство, старина.

- Значит, ты насел-таки на этих несчастных людей?

- Я по временам забегаю к ним, - с достоинством ответил Акридж.

- Но ведь ты познакомился с ними всего неделю назад. Сколько раз ты уже был у них?

- Два-три раза, не больше.

- И всякий раз приходил к обеду?

- Нужно же где-нибудь пастись доброму человеку, - сказал Акридж.

- Итак, ты уже стал дядей Стэнли?

- Добрые, гостеприимные люди, - сказал Акридж, и в словах его послышался вызов. - Они встречают меня, как родного. Конечно, в этом есть и кое-какие неудобства. Мне, например, приходится возиться с этими мальчиками. Кроме того, меня раздражает бесконечное пение гимнов перед каждой едой. Но зато какая еда, старина! Какая еда! Пальчики оближешь. Какая говядина, размечтался Акридж.

- Жадная скотина! - сказал я.

- Нужно же мне что-нибудь есть, старина. Конечно, я и сам понимаю, что в этом деле не все идет гладко. Они, например, уверены, что тот автомобиль принадлежит мне, и дети пристают, чтобы я покатал их. К счастью, я на днях встретил Фредерика и, кажется, мне вскоре удастся устроить для них небольшую поездку. Миссис Прайс умоляет меня привезти к ним как-нибудь в гости мою знаменитую тетку. А у меня нет смелости признаться этой доброй женщине, что моя тетка бесповоротно отреклась от меня после того треклятого клубного бала.

- Вот оно что! Ты об этом еще не рассказывал.

- Не рассказывал? Как же, как же! Я получил от нее письмо, в котором она пишет, что я перестал существовать для нее. Очень жестоко с ее стороны, но я ничего другого от нее и не ждал. А миссис Прайс безумно хочет с нею подружиться. Я сказал ей, что моя тетка постоянно больна и никогда не вылезает из кровати. Ах, как все это трудно, старина!

- Еще бы!

- Понимаешь, - сказал Акридж, - я человек правдивый и ненавижу ложь.

И мы расстались.

II

Вскоре я уехал на несколько недель в деревню отдохнуть. Когда я наконец вернулся в Лондон, Баулс, мой квартирохозяин, сообщил мне, что во время моего отсутствия ко мне несколько раз заходил Джордж Тэппер.

- Вы ему страшно нужны, сэр.

Я удивился. Джордж Тэппер всегда был очень рад, когда я, его старший школьный товарищ, заходил к нему, но сам никогда не бывал у меня.

- Он не говорил вам, зачем я ему нужен?

- Нет, сэр. Не оставил никакой записки. Он только спрашивал, когда вы вернетесь. Он хочет, чтобы вы зашли к нему возможно скорее.