Не ищите женщину   ::   Золотцев Станислав

Но там, где находился Джесвал, все эти сложности одолевались людьми намного легче.

Безунывный - он никому не давал унывать; казалось, он заряжал окружающих его людей своей улыбчивой энергией, своими бесчисленными шуточками-прибауточками. Сам работавший даже на яростном солнцепеке как-то особенно споро и легко, быстрый как ртуть, Джесвал вдобавок был истым полиглотом: мгновенно мог переходить в разговоре с хинди на английский, с бенгали на русский и так далее, смотря с кем говорил, - уж ему-то переводчики не требовались. Только лишь "скиснет" немного кто-то из местных или из наших, только лишь застопорится работа из-за какой-либо поломки - он тут как тут, растормошит, рассмешит (нас, братьев-славян, просто поражало, сколько знал он русских частушек, да и весьма "соленых"), побежит и тут же вернется с дефицитной деталью или с инструментом в руках, с прибором, в каком обнаруживалась нехватка, - и дело идет!

...А должностишка-то у него была совсем невысокая: по-нашему - помощник младшего инженера. Всего-то - но все начальство на той "великой стройке" признавало, что от Джесвала пользы больше, чем от любых троих старших инженеров с подчиненными им техниками. И недаром же, когда этот индийский коллектив, особенно по праздникам, устраивал свои "мероприятия", своеобразные собрания, плавно переходившие в застолья (благо "сухой закон" в том штате страны не действовал), и когда завершались официозно-торжественные речения, именно его, Джесвала, назначали "спикером" дальнейшей части в таких встречах. А сие аглицкое словцо в индийском обиходе может означать звание ведущего застолье, нечто вроде тамады. Надобно знать невероятно жесткую чиновно-кастовую иерархию общества в этой стране, с колониальных времен до наших дней почти не изменившуюся, чтобы понять, насколько уважаемым всеми должен быть человек, которому доверяют быть председательствующим в таких встречах. Джесвалу доверяли более чем оправданно. Он "правил бал" так искрометно и умело, с таким юмором и с таким изящным и объединяющим всех красноречием, что его многочисленная аудитория почти ежеминутно взрывалась смехом, и эти веселые взрывы перемежались песнями и стихами...

"Ну Теркин!" - как-то сказал о нем один из наших инженеров, и все мы с ним согласились. А главный инженер этого строящегося энергоцентра однажды в разговоре со мной и с моим приятелем, трансформаторщиком из Запорожья, поделился с нами вот таким своим откровением: "Вы знаете, я не могу не завидовать Джесвалу. Его заработок вдесятеро меньше моего, но сам Джесвал вдесятеро счастливее и меня, и, наверное, всех нас..." Вскоре мы смогли убедиться не просто в полной, но и в абсолютной правоте этого признания. Это произошло, когда Джесвал пригласил нас двоих к себе в гости.

Прежде всего, были мы оба поражены тем, какой редкостный порядок и какое налаженное благополучие царили в доме нашего индийского приятеля. Мы уже знали, конечно, что он принадлежал к касте браминов, высшей в этой стране, а брамины, даже обедневшие, остаются состоятельными людьми в сравнении с соотечественниками из иных каст. Но дом Джесвала - двухэтажный особняк с верандами, пристройками, флигелями и прочими "службами", говоря языком русских помещиков, был слишком роскошным владением даже для человека из этого социального слоя, тем более для младшего инженера с небольшим заработком. А еще к дому прилегали угодья, сад с прудом, виноградник, рисовое, пшеничное и кукурузное поля - словом, настоящее поместье, имение находилось в собственности "Васи Теркина" из штата Мадхья-Прадеш... Но даже не это поразило нас. Если хороший дом можно сравнить с полной чашей, то жилье нашего приятеля было не просто такой чашей, но и надраенной до блеска.