Новая русская душа   ::   Горланова Нина

---------------------------------------------

Горланова Нина

Новая русская душа



Нина Горланова

Новая русская душа

- Все смешалось в метагалактике номер икс триста девятнадцать дробь пятнадцать, - сказал Алексей, входя.

А Полинька делала генеральную уборку.

Она хохочет, несколько рассекая перед собой пространство шотландским подбородком. Ее смущал собственный подбородок до тех пор, пока подруга не сказала: нормальный шотландский подбородок. Папа у Полиньки был чуваш, но шотландский подбородок, и нормально. Такое было время тогда: нравилось все иностранное. Никто, правда, не мучился мыслью: как же выглядит подбородок у человека, живущего в Шотландии? За границу ездили единицы, поэтому уличить трудно, челюсть с таким же успехом могла быть испанской, ирландской. Нормандской.

Сразу скажем, что вошедшего за солью Алексея Чубика Полинька не воспринимала как поклонника. Просто многолетний сосед, еще со школы, без пяти минут брат.

А ведь было время, когда вокруг нее веяли чуть ли не восемь женихов, сплошь студенты университета. Мы сами видели четырех - ну первый сорт! Два геолога, физик и юрист. Но она отказала им. Первый говорил "ложить" и "шОфер", второй жадно чавкал, у третьего были узкие плечи. Понимаете: плечи! Видим, что ужас до вас не доходит.

Широкие плечи были у четвертого, но фамилия подкачала. Кривицкий!

- Мне все фамилии на "ий" нравятся, даже Взмыльский, но только не Кривицкий, - говорила нам Полинька.

Сейчас Кривицкий давно мэр одного большого города на востоке родины. Вообще все бывшие женихи оказались деловыми! Тот, у которого "ложить" и "шОфер", стал директором института машинных систем, у него теперь свой "шОфер". Чавкает ли третий в кресле зав. кафедрой - история умалчивает. Узкоплечий женился на подруге Полиньки. У него пятеро узкоплечих детей...

Полинька никак не могла найти идеального человека. Ведь настоящий, без подделки, идеальный человек не показывает, что у него внутри есть что-то лучшее, чем у других.

Ну-ну, скажите, наши родные читательницы, говорите, мы уже слышим: а какие они, наши российские мужики-то?! Без собственности, пропитанные никотином и водкой, только могут податься в донжуаны на время, мнимая перемена жизни дает им силы, а потом смотрят: опять ничего не шевелится в нужном месте и в нужное время...

Так все же дело в постоянно повышающихся требованиях. Для наших страдалиц западный мужик - выше всякого мыслимого идеала, а с точки зрения радикальной феминистки, он никто, дырка на бытии.

Ну, хватит, а то, как сказал бы Алексей Чубик, хитрая бороденка великого непротивленца тут высунулась.

Полинька была красавица и не могла об этом забыть (а кто может?). Она словно боялась, что этот прекрасный мрамор лица может вот-вот треснуть, пойти мелкими щелями: страх на ее лице был прозрачно наложен. Потрескается красота, ой! Потрескается, вот-вот осыплется. И с годами, думая об исчезающей красе... ее зеленые огромные глаза ни в цвете, ни в форме, ни в размере за все эти годы не изменились, но... но словно стали вставлены от змеи.

Алеша Чубик все время восхищенно-иронично твердил, что она идет своей легкой походкой и годы бросаются ей под ноги. Скучно всю жизнь не было. Соседки тоже превратили ее квартиру в филиал свой: часто подкидывали детей на выходные, во время размолвок с мужьями - ночевали, но зато потом и помогали, когда родители Полиньки перед своим уходом тяжело болели один за другим. Хотя она вела биологию в школе, но не думала, что слабые экземпляры должны пропадать в борьбе за существование, поэтому провожала каждый вечер до дому коллегу, которая страдала боязнью открытого пространства.