Туз пятой масти   ::   Секула Хелена

Хмелик мгновенно протрезвел.

– Чокнутая она! – схватился он за голову. – Когда я с ней сюда пришел, никакого мужика тут не было, ни живого, ни мертвого… Мне смутно помнится, что ковер как-то странно вспучился, но мне было до фонаря, я здорово перебрал и страшно хотел эту бабу…

– Так это я тебя сюда привела, сволочь?! Я?! Пан прокурор, врет он все… Чудовище!

Женщина впала в истерику, кричала, не давала ему говорить. Потом попыталась кинуться на Хмелика с кулаками, забилась в нервном припадке… быть может, притворном.

Мне ничего не оставалось делать, как приказать отвезти Хмелика в отделение, там я и выслушал его до конца.

Он ошивался в какой-то забегаловке, и ему понравилась эта женщина. Он присел к ее столику, она вроде как не возражала. Хмелик был крепко пьян, но с ней выпил еще пол-литра водки. Потом она привезла его к себе. Как они доехали? Не знает, может, потом вспомнит, когда как следует протрезвеет…

Хмелик вроде бы припоминал, что в квартире был беспорядок, а ковер словно кто в угол отпихнул, но его-то интересовала не квартира, а хозяйка. У нее нашлась водка, но самая капелька, хватило бы воробья причастить. Водку они прикончили, и баба та объявила, что сбегает за самогонкой к знакомой старухе, это рядышком…

Естественно, если куколка не прочь выпить, он и подавно, даже денег ей дал. Сколько? А черт его знает… Насколько он понимает, она ушла, а вернулась уже с милицией, чтобы впутать его в убийство!

На следующий день я возобновил допрос и Хмелик слово в слово повторил то же, что и накануне.

– В какой забегаловке вы с ней познакомились?

Этого он не помнил. Как добрались до проклятой квартиры, тоже запамятовал.

– Я только что с забугорной стройки вернулся, а там и винной пробки не понюхаешь, с этим строго… Наш главный за одну только рюмку пинком под зад домой отправлял. Крутой мужик! Ищи дурака – такую работу терять! А я приехал в отпуск и расслабился… Начал-то в «Камерной», на Раковецкой. Потом в «Рыбке», на Пулавской, где щуку подают, знаете? Потом в «Баре под двойкой», на площади Унии. Я как выпью, блин, по кабакам начинаю путешествовать… Что вы со мной делать будете, пан прокурор?

– Постарайтесь вспомнить забегаловку, где встретили ту женщину, и то место, где расстались с собутыльниками.

– В «Лошадиной», что ли?.. Или в «Татарском»? Это такой кабак на Мокотовской, теперь называется «Новый», когда-то был «Татарский». Пан прокурор, у меня две недели отпуска, если я проведу их на нарах, земля не перевернется, но если вы меня упечете на подольше, так всю жизнь под корень зарубите: незачем мне будет на стройку возвращаться.

– Парень, вспомни хоть район, где с ней пил, черт тебя дери!

Я не мог его отпустить, хотя верил каждому слову.

Поручив милиции найти и допросить собутыльников Хмелика, сам принялся за текущую работу.

И сразу же замололи жернова наших будней. Из городской прокуратуры укоризненно торопят: месячный отчет! Против факта не попрешь, отчет я не доделал, сегодня намеревался закончить и отослать, но уже не судьба. В конце концов, это всего лишь бумажка, а тут можно человеку всю жизнь поломать.

И, как назло, навалилось десяток других неотложных дел. Кто-то сверху интересуется состоянием правонадзора над делами по административным правонарушениям, к тому же – я напрочь забыл! – совещание по разбору жалоб в прокуратуру.

Я взбунтовался и отослал вместо себя практикантку. В ответ – свирепый телефонный звонок: почему не явился лично?!

– У меня нет времени на глупости!

Я едва не швырнул трубку и уже изрядно разозлился, когда прибыл следователь из уголовного розыска с ордером на задержание Бригиды Костшицы.

– Это еще зачем?

Он положил передо мной заполненный ордер, только черкнуть пером – и готово.