Убийства шелковым чулком   ::   Беркли Энтони

Правда, мисс Карразерс признала, что ее подруга неоднократно выражала желание поскорее начать зарабатывать больше, но, как указала Мойра, "Юнити была, что называется, настоящей леди и, возможно, привыкла к лучшей жизни, чем большинство из нас". Как бы то ни было, она ни на что не жаловалась.

Полиция пыталась собрать сведения о прошлом Юнити, опубликовав ее сценическую фотографию и стараясь вступить в контакт с бывшими друзьями или родственниками, но их усилия не дали результатов, о чем не преминул напомнить коронер. В своем заключительном слове он намекнул, что покойная могла поссориться с семьей и покинуть дом, избрав для себя сценическую карьеру, и хотя ей неожиданно удалось добиться успеха на этом поприще, кто знает, какие сожаления могли отравлять жизнь молодой девушки, лишенной тех удобств, к которым она, по-видимому, привыкла? Или же она могла быть сиротой, испытывающей невыносимое чувство одиночества. Иными словами, коронер сочувствовал девушке, но хотел успеть домой к ленчу, а самым надежным средством этого добиться был простой и незамысловатый вердикт.

Дело упрощала краткая записка, оставленная Юнити Рэнсом: "Я устала от всего и собираюсь покончить с этим единственно возможным способом". Подпись отсутствовала, но, по имеющимся свидетельствам, это был ее почерк. Вердикт "самоубийство в состоянии временного умопомрачения" стал неизбежным.

В нарушение всех правил Роджер вырезал заметку и спрятал ее в свою записную книжку. Потом он снова поднялся наверх и разыскал редактора отдела новостей, с которым обычно ходил на ленч.

По определенной причине Роджер ничего не рассказал ему о своей утренней деятельности. Редакторы отдела новостей, будучи превосходными людьми в личной жизни, превращаются в бесчувственных и бессовестных бандитов, когда дело доходит до их профессии. Сдержанность Роджера была чисто инстинктивной, но если бы он стал доискиваться ее причин, то обнаружил бы крайнее нежелание добавлять к горестям, которые должны были обрушиться на дом священника в Дорсетшире в ближайшие дни, мучительную и ненужную огласку. От этого, по крайней мере, он мог их избавить.

Оставив нераскрытой тайну личности Юнити Рэнсом, он вернулся в редакцию "Курьер" и, взяв у очкастого Бена экземпляр фотографии из "Дейли пикчер", стал готовиться написать мистеру Мэннерсу и спросить его, как можно мягче, узнает ли он свою дочь на фотографии девушки, покончившей с собой в квартире на Сазерленд-авеню.

Однако, приступив к этой задаче с ручкой в руке и листом бумаги перед собой, Роджер оказался не способен даже написать начальное обращение "Дорогой сэр!" Лист оставался чистым, ручка изобразила несколько бессмысленных орнаментов по краям папки с промокательной бумагой, а мысли лихорадочно вращались в голове.

- Черт возьми!- внезапно рявкнул Роджер, стукнув кулаком по столу.- Это неестественно!

Подобный вопль вырывался у него не впервые и в прошлом приводил к важным результатам. Высказанные вслух слова заставляли Роджера сосредоточиться. Отложив ручку, он достал трубку и опустился на стул.

Через несколько минут Роджер чиркнул спичкой, которую все это время держал в руке. Спустя еще пять минут он повторил операцию, а через три минуты поднес третью спичку к трубке.

- Быть может, я повредился в уме,- спросил себя Роджер, глубоко затянувшись и закинув ногу на ногу,- или в этом деле действительно есть нечто странное? Я склоняюсь к второму варианту. Поэтому нужно изложить факты на бумаге и посмотреть, куда они приведут.

Снова взяв ручку, он начал писать:

Предположим, что Дженет Мэннерс и Юнити Рэнсом одно и то же лицо:

1. Дженет была не только преданной, но и любящей дочерью. Каждую неделю она посылала домой бодрые письма. Не желая расстраивать отца, она скрыла от него, что нашла работу на сцене, так как это, по-видимому, ему бы не понравилось.