Памяти Александра Блока   ::   Белый Андрей

В этом единстве Блок осознал реальность, неслучайность. Вскоре умирает Вл. Соловьев, в июне девятисотого года. К моменту смерти Соловьева Александр Александрович уже осознал всю преемственность свою со всей его философской линией,-впервые проходят звуки "Прекрасной Дамы":-"Ты, Вечно-Юная, прошла в неозаренные туманы". Туман-мертвый, но атмосфера разрядилась, и какой-то лик зари потек в этой неозаренности. Бальмонт воспринял: - что-то загорелось, загорелись здания; Блок воспринял:-"Ты, Вечно-Юная, сошла в неозаренные туманы"... Что это: теократия ли, душа ли мира, душа ли народа, - это опять будет философия, метафизическое рассуждение; есть ли душа народа, нет ли души народа? Тут придется мобилизовать шеллингианство и всякие другие философии, но факт тот, что это вовсе не так просто, не такой пустяк, не такая литература в кавычках, как обыкновенно до сих пор писалось в критике. С этой точки зрения Александр Александрович действительно в этом своем периоде творчества имеет темное ядро, которого мы еще не охватываем, но если бы мы постарались подойти к этому ядру, то вдруг темное ядро расцвело бы, как огромнейшее конкретно-философское искание. Эта нота стихов "о Прекрасной Даме" отныне идет crescendo. Уже в скором времени, если не ошибаюсь, в начале девятисотого года он пишет: "Ищу спасенья! Мои огни горят на высях гор"...; и кончается это так: "Там сходишь Ты с далеких светлых гор. Я жду Тебя. Я дух к Тебе простер. В Тебе - спасенье!" Кто это - Ты? человечество ли, культура, новая эпоха, теократия, женственное ли начало божества - это уже другой вопрос; факт тот, что в эту эпоху была взята им нота, организовавшая впоследствии целое течение символистов. В девятьсот первом году мы видим уже напряжение искания. В этом году в Петербурге организуется "религиозно-философское общество", выходят сочинения Владимира Соловьева, появляется ряд лиц, разрабатывающих эту философию. Одновременно с этим, вспоминается мне, тонкий и чуткий музыкальный критик Вольфинг, написавший "Музыку и модернизм" (книгу замечательную по тонкости подхода к музыке), анализируя эпохальность музыкальных композиций Метнера, пытается вскрыть одну тему с-мольной сонаты Метнера и утверждает, что в этой сонате Метнер пытался в музыке взять звук зорь, вынуть его из воздуха. Если бы он воплотил в слово эту музыкальную тему, то получилось бы стихотворение, подобное стихотворению Александра Александровича-"Предчувствую Тебя. Года проходят мимо. Все в образе одном - предчувствую Тебя. Весь горизонт в огне- и ярок нестерпимо".. Четвертого июня девятьсот первого года Александр Александрович пишет это стихотворение, ставшее классическим, которое открывает "шахматовский цикл" его стихотворений о Прекрасной Даме. В этих же числах я - третьего, четвертого, пятого июня - пишу в своей "московской симфонии" как раз картину, как один мистик, возвращаясь из деревни, начинает делать синтез, сводку образов, желая облечь ими звук зорь новой эпохи. Характерно, что в одно и то же время Метнер, Блок и я, друг друга не зная, делаем попытки осадить, оплотнить факт; осознание же его - это другой вопрос. Что же это все было? До девятьсот второго года у Блока выдерживается максимальное напряжение цикла "Стихов о Прекрасной Даме". В июле девятьсот второго года последнее, пожалуй, стихотворение, где тема эта очень напряжена; "Падет туманная завеса, Жених сойдет из алтаря, и от вершин зубчатых леса забрезжит брачная заря". Потом начинается уже другая линия. В эту полосу оптимистических чаяний вливаются однако и темные ноты. Поэт как бы отворачивается от приснившегося ему будущего, видит темное пятно на просветленной действительности.