Парцифаль   ::   Фон Эшенбах Вольфрам

Коль от меня родишь ты сына,

Запомни: сын твой - внук Гандина,

В нем кровь анжуйская течет,

Потомок он Фата-Морганы,

Что, растравляя в сердце раны,

На подвиг рыцарей влечет.

И знай: меня ты вновь обнимешь,

Когда мою ты веру примешь!"

Она кричит ему вослед:

"Вернись ко мне, мой Гамурет!

Коль ты готов на возвращенье,

Я хоть сейчас приму крещенье.

Разлуки яд в моей крови

Отравит плод твоей любви!

Моя печаль его иссушит!

О, как меня разлука душит!"

Ее измучила тоска

Ничем душа не насладится.

Ведь горлица без голубка

На ветку чахлую садится.

Она затворницей жила

И в час урочный родила...

От Гамурета с Белаканой

На свет явился мальчик странный:

Он - видно, бог того хотел

Был столь же черен, как и бел,

Пятнистой наделенный кожей,

На мать и на отца похожий.

И, белые целуя пятна

На теле сына своего,

Она звала, звала того,

Кто не вернулся к пей обратно.

Малыш со временем подрос.

Сквозь черноту его волос

Пробился золотистый локон.

Прекрасных дам к себе привлек он,

Высоких дев и знатных жен.

Для бранных подвигов рожден,

Он с детства внял походным трубам.

Его прозвали Лесорубом:

Являя в битвах чудеса,

Он копий целые леса

Ломал на рыцарских турнирах.

Щиты и латы были в дырах

У тех, кто смел сражаться с ним...

Да, в битвах был неукротим

Сей Лесоруб, сей рыцарь смелый,

Под стать сорокам черно-белый

(И белолиц и чернолиц),

Отважный воин Фейрефиц.[21]

. . . . . . . . . . . . .

А Гамурет, его отец,

В Севилью прибыл наконец,

Сдается нам - не меньше года

Он бороздил морские воды.

Была дорога нелегка.

Вознаградил он моряка

Червонным золотом... Богата

Была условленная плата...

II

В те дни испанская земля

Цвела под властью короля

Высокочтимого Кайлета.[22]

Он был сородич Гамурета,

В далеких странах побывал,

Весьма успешно воевал.

Наш друг искал его в Толедо,

Но венценосный непоседа,

Как нам поведало преданье,

Опять умчался на ристанье.

Тогда отважный Гамурет

Решил за ним пуститься вслед,

По-рыцарски вооруженный,

Своею свитой окруженный,

Украсив княжеское знамя

Тремя большими якорями.

. . . . . . . . . . . . .

Его дорога привела

В престольный град Конвалуа,[23]

Где Герцелойда[24] молодая,

Без повелителя страдая,

Велела рыцарей созвать,

Чтоб мужа верного избрать.

Она, считаясь королевой,

Была не женщиной, а девой

И с целью выбора владыки

Турнир затеяла великий.

Так самых доблестных бойцов

Привлек ее высокий зов:

Ведь слаще не было приманки,

Чем сердце царственной испанки.

Она сказала: "Господа,

Пусть мудрость божьего суда

Поможет мне избрать супруга

Из благороднейшего круга.

Кто победит в честном бою,

Тому я руку отдаю

И две страны моих в придачу;

Да ниспошлет вам бог удачу!.."

Бросая на землю перчатки,

Бойцы сходились в пробной схватке,

Чтоб завтра снова выйти в бой,

Уже не в пробный, а - в большой![25]

И все ж турнир, пусть он и пробный,

Здесь был подобен битве злобной:

Вставали кони на дыбы,

Звенела сталь, сшибались лбы,

И князь, другим побитый князем,

Слетев с коня, валился наземь.

. . . . . . . . . . . . .

Шатры раскинув недалече

От места предстоящей встречи,

Наш друг слегка перекусил,

Чтоб поднабраться новых сил.

А между тем слуга монарший

Его оруженосец старший,

Направившись в престольный град,

Уже проник в дворцовый сад,

Застыв в почтительном поклоне

Пред той, стоявшей на балконе.

Она, окрестность озирая,

Придворных спрашивала дам:

"Откуда, из какого края

Сей незнакомец прибыл к нам?

Взгляните на его дружины!

Французы там и сарацины

В одном сражаются строю.

О, я анжуйцев узнаю

По их особому наречью

И редкому чистосердечно...