Пионовый фонарь   ::   Энтё Санъютэй

Ёнэ в голову никогда бы не пришло подбить свою молодую хозяйку на беспутный поступок, она думала только о том, чтобы угодить хозяйке, развлечь ее немного - ведь барышня не знала в жизни никаких удовольствий и проводила дни в грусти и унынии.

А Хагивара, выйдя из уборной, увидел перед собой барышню, державшую в руках ковшик с теплой водой. Она была так смущена, что не в силах была выговорить ни слова. "Спасибо большое, - пробормотал Синдзабуро, - вы очень любезны". Он протянул к ней ладони, и барышня, у которой от стыда потемнело в глазах, принялась лить воду мимо его рук Гоняясь за струей воды, он кое-как обмыл руки, но теперь барышня, оробев, нипочем не хотела расстаться с полотенцем.

Синдзабуро, не спуская глаз с прекрасной девицы, потянул полотенце к себе. Она в смятении не отпускала. Тогда он с превеликой робостью пожал через полотенце ее руку. Знали бы вы, какая нежность была заключена в этом пожатии! Барышня, покраснев как маков цвет, ответила ему.

Между тем Ямамото Сидзё, обеспокоенный долгим отсутствием приятеля, заподозрил неладное.

- Куда это запропастился Синдзабуро? - сказал он сердито и поднялся. Ведь нам пора идти.

- Ой, что это? - воскликнула Ёнэ, чтобы отвлечь его внимание. Да у вас голова блестит!

- Это потому, что вы смотрите на нее при свете фонаря, - объяснил Сидзё. - Хагивара! - заорал он. - Эй, Хагивара!

- Перестаньте, - укоризненно сказала Ёнэ. - Ничего дурного не случится. Вам же известен характер нашей барышни, она у нас нрава строгого...

Тут наконец появился Синдзабуро.

- Где это ты пропадал? - сказал Сидзё и повернулся к Ёнэ. - Нам пора, разрешите откланяться. Сердечно благодарим за угощение.

- Что ж, до свидания, - сказала Ёнэ. - Жаль, конечно, что вы так торопитесь...

Сидзё и Синдзабуро пошли домой. В ушах Синдзабуро ни на минуту не смолкали слова, которые с большим чувством прошептала ему при расставании О-Цую: "Если вы не вернетесь ко мне, я умру".

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

В доме Иидзимы, где теперь безраздельно хозяйничала О-Куни, наложница господина, взяли нового слугу, дзоритори по имени Коскэ, красивого белолицего парня лет двадцати двух. Как-то раз, двадцать второго марта, господин Иидзима, который был в тот день свободен от дежурства при дворе сёгуна, вышел в сад, и тут Коскэ впервые попался ему на глаза.

- Эй, малый! - позвал Иидзима. - Это тебя зовут Коскэ?

- Желаю здравствовать, ваша милость, - сказал тот. - Да, меня зовут Коскэ, я ваш новый слуга.

- О тебе хорошо отзываются, - заметил Иидзима. - Говорят, что ты усерден не за страх, а за совесть, и все тобой довольны, хотя ты у нас недавно. На вид тебе года двадцать два... Право, такого парня жаль держать на должности простого дзоритори.

- Я слыхал, - вежливо сказал Коскэ, - что в последнее время ваша милость были не совсем здоровы. Надеюсь, вы поправились?

- Твоя заботливость мне по душе. Да, я вполне здоров. Между прочим, ты где-нибудь служил до сих пор?

- Да, ваша милость, я служил в разных местах. Сначала я поступил в услужение к торговцу скобяными изделиями в Ёцуя, пробыл у него год и сбежал.

Затем я поступил в кузницу на Симбаси и сбежал оттуда через три месяца. После этого я нанялся в книжную лавку, что в Накадори, и ушел из нее на десятый день.

- Если тебе так быстро надоедает служба, - усмехнулся Иидзима, то как же ты сможешь служить у меня?

- У вас мне не надоест, ваша милость, - возразил Коскэ. - Я ведь всегда мечтал поступить на службу к самураю. У меня есть дядя, и я просил его устроить меня, но он считает, что служить у самурая чересчур тяжело. Он убеждал меня служить у торговцев и ремесленников, старался, устраивал меня, а я со злости уходил отовсюду.

- Но почему ты хочешь служить именно у самурая? Служба эта действительно тяжелая и строгая!

- В услужении у самурая, ваша милость, - ответил Коскэ, - я надеялся научиться фехтованию.