Письмо вождям Советского Союза   ::   Солженицын Александр Исаевич

Мы же сделали всё наоборот: измерзопакостили широкие русские пространства и обезобразили сердце России, дорогую нашу Москву, - какая ошалелая не сыновняя рука разорвала бульвары, так что нельзя уже ими пройти, не ныряя в унизительные каменные тоннели? какой злой чужой топор вырубил Садовое кольцо, заменил его бензинно-асфальтной отравленной зоной? Изничтожен неповторимый облик города, вся старая планировка, наляпаны подражания Западу вроде Нового Арбата, стиснут, раскинут и возвышен город, в котором жить стало невыносимо, - и что теперь делать? Воссоздать прежнюю Москву на новом месте? - вероятно невозможно. Значит, примириться с полной утратой её?

Мы бестолково-неоглядно тратили наши ресурсы, истощали нашу почву, безобразили наши просторы то глупейшими "сухопутными морями", то заражёнными околопромышленными пустырями, - но пока ещё гораздо больше сохранилось неиспорченного нами, где мы не успели. Так очнёмся вовремя, так повернём с места!

4. РУССКИЙ СЕВЕРО-ВОСТОК

И тут есть дополнительная надежда для нас - одна особенность, одна оговорка в рассуждениях вышеназванных учёных. Оговорка эта: ВЫСШЕЕ БОГАТСТВО народов сейчас составляет ЗЕМЛЯ. Земля как простор для расселения. Земля как объём биосферы. Земля как покров глубинных ресурсов. Земля как почва для плодородия. И хотя о плодородии тоже прогнозы мрачные: земельные пространства в среднем по планете и рост плодородия будут исчерпаны к 2000 году, а если удастся с/х производство удвоить (не колхозам, конечно, не нам) - то к 2030 году всё равно плодородие исчерпается, - это в среднем по планете. Однако, есть четыре счастливых страны, обильно богатые неосвоенною землёй ещё и сегодня. Это - Россия (я не оговариваюсь, именно - РСФСР), Австралия, Канада и Бразилия.

И в том - русская надежда на выигрыш времени и выигрыш спасения: на наших широченных северовосточных земельных просторах, по нашей же неповоротливости четырех веков ещё не обезображенных нашими ошибками, мы можем заново строить не безумную пожирающую цивилизацию "прогресса", нет безболезненно ставить сразу стабильную экономику и соответственно её требованиям и принципам селить там впервые людей. Эти пространства дают нам надежду не погубить Россию в кризисе западной цивилизации. (А по колхозному забросу много потерянных земель и ближе есть.)

Без догматической предвзятости вспомним Столыпина и отдадим ему должное. В 1908 г. в Государственной Думе он пророчески сказал: "ЗЕМЛЯ ЭТО ЗАЛОГ НАШЕЙ СИЛЫ В БУДУЩЕМ, ЗЕМЛЯ - ЭТО РОССИЯ". И по поводу Амурской железной дороги: "Если мы будем продолжать спать летаргическим сном, то край этот будет пропитан чужими соками, а когда мы проснёмся, может быть он окажется русским только по названию".

Сегодня, в противостоянии Китаю, эта опасность распространяется едва ли не на всю нашу Сибирь. Две опасности смыкаются, - но от обеих счастливым образом рисуется единый выход: отбросить мёртвую идеологию, которая грозит нам гибелью и на путях войны и на путях экономики, отбросить все её чуждые мировые фантастические задачи, а сосредоточиться на освоении (в принципах стабильной, непрогрессирующей экономики) русского Северо-Востока северо-востока Европейской нашей части, севера Азиатской, и главного массива Сибири.

Не будем греть надежд и не будем подгонять того сотрясения, которое, может быть и зреет, может быть и произойдёт в западных странах. Эти надежды могут так же обмануть, как и надежды на Китай в 40-х годах: если на Западе создадутся новые общественные системы, они могут оказаться к нам и жёстче и недружелюбнее нынешних. И оставим арабов их судьбе, у них есть ислам, они разберутся сами. И оставим самой себе Южную Америку, ей никто не грозит внешним завоеванием. И оставим Африку самой узнать, каково начинать самостоятельный путь государственности и цивилизации, лишь пожелаем ей не повторить ошибок "непрерывного прогресса".