Убили Гангрену   ::   Никольская Наталья

– Сволочь, – прошипел он, размазывая кровь по лицу, – ты же знаешь, на кого руку подняла, проклятая женщина!

Ирина стояла, загипнотизированная происходящим. В голове стучали слова: бежать, бежать! Но она не могла сдвинуться с места, ноги не слушались.

– Сука! Следишь за мной, да? – спросил мужчина уже более ровным голосом, но ярость еще клокотала в нем.

– Нет… – едва вымолвила Ирина, не шевелясь.

– А зачем тогда это? – он указала пальцем на бинокль.

Ирина не знала, что сказать и молчала.

– Знаю, следишь, – утвердительно сказал мужчина, помолчал, пощупал распухающий нос и усмехнулся, – за Романом следишь по приказу Гришки, да! Я понял. Меня не проведешь. Ну-ка, давай, и д и вперед и не вздумай бежать. Поймаю – убью! Гришка меня знает! Зря он послал такую красивую бабу за мной следить. На беду он тебя толкнул, красавица. Иди, иди, – он слегка толкнул ее и она, пятясь назад, стала медленно отступать от цыгана.

Он бесцеремонно ухватил ее за плечо, резко развернул на сто восемьдесят градусов и подтолкнул, чтобы она шла быстрее.

– Послушайте, – заговорила наконец Ирина, – я за вами не следила и не знаю никакого Гришки!

– Разберемся, – буркнул цыган. – Ты мне еще заплатишь за то, что подняла на меня руку. Я никому не прощаю такогообращения. Мужчин я просто за это убиваю, а баба – она баба и есть. Она дура и заслуживает плетки.

Он, подталкивая испуганную женщину, довел до калитки, нажал на кнопку в стене, калитка распахнулась, и он с силой впихнул Ирину во двор, провел к гаражу с распахнутыми воротами.

– Заходи, – миролюбивым голосом пригласил он и, не дожидаясь, когда она шагнет внутрь, толкнул в спину.

Ирина влетела в темноту гаража, не удержалась на ногах и упала, сильно поранив плечо обо что-то острое. Вдруг стало светло – это цыган включил свет. Он пристально посмотрел в помертвевшее от ужаса лицо Ирины, снял с гвоздя длинный кожаный ремень и накрепко связал ее.

– Отдохни, красавица, пока. Приди в себя. Потом я с тобой разберусь, – и вышел из гаража.

Ирину стала бить крупная дрожь, она молча плакала, боясь навлечь на себя еще больший гнев цыгана.

Цыган вернулся, не глядя на свою пленницу, выключил свет и снова вышел. Ворота гаража остались приоткрыты ми .

«Что же теперь делать? – лихорадочно размышляла пленница, пытаясь движением рук ослабить ремни, – если бы у меня был сотовый, я бы как-нибудь попыталась дозвониться до Игоря».

Она представила, как Игорь вместе с бабой Дусей ждут ее к ужину, сначала спокойно, потом Игорь начинает нервничать, встает из-за стола, вышагивает по коридору, молча посасывая погасшую трубку.

Слезы крупными горошинами покатились по щекам Ирины. Ей стало так жалко себя, что аж защемило сердце. Какая нелепость! Так глупо очутиться в лапах цыгана могла только она, Ирина. С Игорем такого бы никогда не случилось, потому что он сначала все продумает, взвесит, а потом уже делает, а она, дура самонадеянная, возомнившая себя опытным сыщиком, сунулась не в свое дело – и вот результат! Все дело провалила. Теперь Игорю не до поисков убийцы. О н бросит все свои силы на поиски своей незадачливой сыщицы. И баба Дуся будет волноваться за время ее отсутствия. Да и найдут ли ее – еще неизвестно.

Сколько еще часов бичевала бы себя Ирина за непростительную глупость, она не знала. Мозг ее устал, голова раскалывалась от боли в висках, она закрыла глаза и попыталась ни о чем не думать. Но не так-то просто было выключить сознание в подобной ситуации. А ситуация создалась прямо-таки тупиковой: темный гараж, пробивающаяся полоскам света сквозь незапертые ворота и она, связанная по рукам и ногам, бревном лежащая на цементном полу. Тонкий элегантный плащ оказался здесь вещью совершенно неуместной – Ирина стала медленно замерзать.